— Мама, а ты могла бы подождать с этим до похорон?
Мы раздали всю папину одежду, и поскольку мама не хотела встретить кого-нибудь в его пальто, она отправила меня с четырьмя тюками в соседний город. Каждый раз, когда папа спрашивал меня, как дела в университете, я начинал нервничать, даже подозревал, что он и сам знакомится с предметом. И нашел этому подтверждение, когда мы разбирали его вещи: он заказал книгу о том, какие умные вопросы нужно задавать о Ницше, «How to Ask Clever Questions about Nietzsche?».
Я вложил статью обратно в конверт и еще порылся в коробке. На самом дне обнаружились три потертые тетрадки. Открыв одну из них, я узнал свой почерк. Почти детский, но не очень разборчивый. Неужели это дневники, которые я вел лет в двадцать? Я листаю тетрадки; насколько можно судить по датам, записи охватывают три года с перерывами.
Выбросить. Это отправится в мусор. Снова беру одну из тетрадок и быстро пролистываю страницы, выхватывая запись за записью. Замечаю, что перемежаются сообщения об облаках, погоде и победах на любовном фронте. Цитата из платоновского «Пира» на первой странице задает тон и показывает, как я мог использовать полученные в университете знания:
Все люди беременеют, и телесно, и духовно; и как скоро наша природа достигает известного возраста — тотчас желает рождать.
Каждая запись начинается с даты, затем следует описание погоды, как у старых фермеров: 2 марта. Штиль, солнце, минус три. 26 апреля. Крепкий ветер. 4 градуса тепла. 12 мая. Слабый юго-восточный ветер. 7 градусов тепла. С описаниями погоды тесно связаны записи, где я размышляю о разных видах облаков и рассуждаю о небесных телах. Высококучевые чечевицеобразные облака. Когда же я перестал думать об облаках? А следом написано: Вероятно, вокруг Земли начала вращаться новая планета. Однако некоторые эксперты считают, что это всего лишь обломки ракеты.
Вдруг среди вереницы мертвых звезд на небосводе появляется земной список необходимых покупок:
Купить клубничное молоко и презервативы.
Мне не пришлось долго читать, чтобы обнаружить, что добрую часть записей составляют описания женских тел и отношений с женщинами. Похоже, я обозначал своих подруг заглавными буквами и благодарил их за секс. Спасибо К., написано на одной странице, спасибо Д. — на другой. Иногда буква подчеркнута. Спасибо М. М. встречается дважды, также и К., с промежутком в несколько месяцев. Интересно, это одна и та же К.? В скобках даны характеристики.
