— Не обращайте на меня внимания, Глеб! Вы тут совершенно ни при чем. Это все не вы! Это все не вы!
— О чем вы говорите? — не понимал Корозов. — Я рассказал вам о встрече с вашим сыном. В книжном магазине. О нашем с ним разговоре. Вы забыли? О какой беде вы говорите? Вы что-то перепутали. Я спрашиваю, что намерены делать вы?
— Я ничего не перепутала, Глеб. Не думайте, я не сумасшедшая. Просто жизнь у меня сумасшедшая, Глеб. Она сводит меня с ума. Она сводит меня с ума. Нет, не жизнь, Глеб, а она сводит меня с ума. Но вы не беспокойтесь, я дала вам слово, и я не откажусь от него! — Вдова опустила руки, повела глазами вокруг себя и словно удивилась, что стоит посреди комнаты на ковре, вместо того чтобы сидеть за столом. Глубоко потянула в себя воздух, выдохнула и шагнула к столу. Села на свое место. Сказала: — Так не поступают порядочные люди! Мой сын, к сожалению, не разумеет этого. Он еще мальчик.
— Но это не помешало ему отказать мне, — осторожно напомнил Глеб, разумея, что подобное, должно быть, неприятно слышать любящей матери.
— Да-да, я вас поняла, Глеб! — кивнула женщина. — Но он еще ребенок! Взрослый неопытный ребенок! Вы не обижайтесь на него. Он не знает, что авторитет тяжело наработать, но очень легко потерять! — И, будто увидав неожиданно, что он стоит перед нею, она попросила: — Почему вы стоите? Присядьте, прошу вас.
Опустившись на стул, Корозов подождал, что она скажет еще, но она молчала, тоскливыми глазами рассматривая свои руки перед собой на столешнице. Впрочем, вряд ли она их видела. Взгляд ее был затуманен и весь обращен в себя. В эту минуту для нее ничего и никого вокруг не существовало. Мысли были где-то далеко, а возможно, вообще оставили ее на время. Глеб пошевелился и сказал:
— Мне показалось, что вы поняли, почему ваш сын решил поступить именно так! Не могли бы вы мне объяснить, что произошло?
— Это трудно объяснить, Глеб! — вздохнула вдова. Ее красивое строгое лицо было непроницаемым. — Это связано с историей нашей семьи. Вот уже более двух недель подряд мой сын не ночует дома и ничего толком не говорит мне, только звонит каждый день и успокаивает меня. Поначалу я думала, что он нашел какую-нибудь девочку, увлекся. Знаете, как бывает у молодых? А мое воспитание не позволяет мне бегать по нашим общим знакомым и выяснять, где мой сын и что с ним происходит. У нас всегда все строилось на доверии друг другу.
— Зачем же бегать по знакомым? Можно нанять детектива, — неосторожно прервал ее Корозов, о чем тут же пожалел, потому что она посмотрела на него так печально, что ему захотелось забрать обратно свои слова, сорвавшиеся с языка некстати.
