Пятнадцать школ, два класса, тридцать семь человек, из которых только пятнадцать пройдут во второй этап. На самом деле, это и была цель, ведь именно на втором этапе лучшие работы отправят в творческие вузы.
Нас рассаживают по одному. Ян сидит впереди через несколько рядов от меня. Это хорошо, так я чувствую себя менее уязвимой.
Смотрю на стопку белых листов и черную шариковую ручку на моем столе. Учительница пишет на доске тему сочинения.
«Человек, ставший для меня примером».
Задумываюсь. Кто он, кто стал примером для меня? На кого я хотела быть похожей? На отца? Мать? Отец в свои семнадцать переехал в Москву, поступил в один из лучших вузов на лингвиста-переводчика, учился и работал. Мама вопреки желаниям дедушки ушла из Сеченовки и поступила в папин институт, где они и познакомились. У меня были классные родители, они добились многого в карьере, стали востребованными специалистами и обеспечили меня беззаботным детством, которого сами не имели. Но я никогда не хотела быть такой, как они. Тогда кто? Исторический деятель? Иисус Христос? Кто?
Времени немного, от часа остается сорок минут. Зачем-то кошусь на Яна, на его широкую спину, обтянутую белой рубашкой. И слова сами складываются в текст.
Человек, ставший для меня примером — это не Руссо, не Генри Форд, Илон Маск и даже не собственный отец. Это соседский мальчик, живущий через стенку от меня и знающий все о том, как довести меня до слез. Он моя радость от первой встречи. Он мои гнев, отчаяние и ненависть. Но он тот, из-за кого я однажды впервые сделала то, чего всегда боялась. Я боялась рисковать. А вдруг не получится? Вдруг они будут смеяться?
Он научил меня, сам того не зная, что моя собственная идентификация важнее чужого мнения. Только вот его мнение обо мне важно для меня до сих пор. Он все так же живет в полуметре от моей квартиры, и я все так же получаю от него уроки.
Урок первый — хочешь что-то получить, дай что-то взамен, иначе не работает. Урок второй — сломай копчик, но встань на эту чертову доску. И урок третий — мы не выбираем, кого любить и кем восхищаться, иначе как объяснить то, что это сочинение я пишу о том, кто однажды залепил мои раны пластырем, а затем ножом вскрыл новые, но уже изнутри.
Заканчиваю писать ровно за несколько минут до окончания и смотрю на ровную стопку сданных работ. Готова поспорить, процентов сорок написали о своих родителях, двадцать — о старших братьях и сестрах, а остальные выбрали себе в пример первого учителя, Барака Обаму или Сашу Белого.. Интересно, о ком писал Ян. Кем восхищается он?
