– Странный интерес как для нищего.
Копыто тем временем вскрыл шкатулку. Звякнуло серебро.
– Вот тебе и капитал, купец. Думаю, поровну поделить будет честно. Ох, не к добру такие находки, да оставлять ещё больший грех. Вот тут ещё бумагой подстелено, на–ка глянь. Список долговой что ли…
Ну, точно гоблины, раз на серебро не позарились. Значит, искали что–то иное. Бумаги? Если какие–то откровения и существовали, то их прибрали. Правда, этот странный листок, что оказался на дне шкатулки, гоблины пропустили.
Бумага содержала имена, напротив которых указывался город или стоял вопросительный знак. Я пробежал по списку глазами. Кулибин, Ладыженский, Левзин, Ползунов, Никонов, Сабакин,Ченицын, Шамшуренков. Некоторые из фамилий мне показались знакомыми по школьным учебникам и популярной литературе. На вскидку их объединяло только одно – технология. И конечно поисками самобытных талантов мог заниматься кто–то из правительственных кругов. Но что–то мало мне в это верилось. Здесь торчали уши родного грядущего.
Прогрессор, мать его, герой исторической авантюры. Возможно бедолага вроде меня, сосланный гоблинами в прошлое, но этот, правила презрев, решил таки "Шилку" пресловутую против орды выставить, перекроить, стало быть, процесс исторический, а возможно нарочно в прошлое полез несправедливость исправлять. В прошлом его и успокоили. Вот и мне звоночек. Предостережение. Не лезь, мол, куда не следует. А то вот так синими пятнами в грязной норе изойдёшь.
Копыто, заполучив серебро, всё больше нервничал.
– Ты как хочешь, а пора нам тикать. И не только отсюда. Из города уходить надо.
– Пожалуй, – согласился я.
На наше счастье возле лачуги никого не оказалось, и мы покинули берег незамеченными. Копыто затащил меня к какой–то знакомой шинкарке, где мы до темноты успокаивали нервы дрянным самогоном, а потом расстались.
– Не задерживайся здесь, – ещё раз посоветовал на прощанье Копыто.
Получив долю наследства от умершего отшельника, я мог больше и не задерживаться. Оставалось уладить дела в Арзамасе и выходить на свободу. Так сказать, с чистой совестью.
– Ефим Семёныч, – обратился я за чаем к учителю. – Не в службу, а в дружбу, у кого в городе хронометр починить можно?
– Ванюша Кулибин с Успенской что хочешь починит.
Ну да, пока ещё Ванюша Кулибин. Прогрессор, если это был прогрессор, появился рановато. А может и нет, может он уже подбрасывал самородку технологические идейки. Кто его знает?
Наконец паспорт был выправлен. В новом качестве уже можно двигаться в путь, а значит дошла очередь до проблемы с возможным негласным надзором.
