— Вроде неудобно: Керенский — министр, надо бы принять.
Дыбенко слушал, не отрывая взгляда. Ему нравился этот человек с голубыми глазами, длинными черными ресницами, чисто выбритым лицом, даже легкая седина на висках украшала. На нем китель, позолоченные пуговицы с выпуклыми якорями резко выделялись. У председателя Центробалта и выборного комфлота установились хорошие отношения.
— Министра, конечно, надо встретить, гражданин адмирал, — сказал Дыбенко. — Парад устраивать не будем, не такая уж важная особа, да и время военное. Встретите его вы, работники штаба, ну и еще кто пожелает. От Центробалта приветствовать министра поручено мне. Будем считать вопрос исчерпанным.
Максимов уже взялся за фуражку, лежавшую на соседнем стуле, но Дыбенко попросил задержаться.
— Нам известно, гражданин адмирал, что к Керенскому вы любви не питаете и он вас не жалует. Будем откровенны: ни в армейских, ни во флотских делах он ни бельмеса не смыслит.
Адмирал постукивал пальцами по столу, не торопился высказать свое мнение.
— Допустим, — начал он. — Но учтите, министр, в общем-то, лицо административное, конечно, желательно, чтобы он разбирался хотя бы в элементарных вопросах тактики, оперативного искусства, одним словом, имел бы военное образование.
— Керенский только юрист, — продолжил свою мысль председатель Центробалта. — Затеял я этот разговор вот в связи с чем: почему офицеры вашего штаба лебезят перед ним?
— Я бы не утверждал, что они заискивают. Но, — адмирал сделал паузу, — начальник штаба как-то сказал мне: «Лучше уж с Керенским, чем с большевиками». — Адмирал поднялся, надел фуражку, приложил ладонь ребром к носу, проверил — козырек проходил по центру лба.
Встал и Дыбенко.
Скоро кают-компанию заполнили центробалтовцы и большевики — депутаты Гельсингфорсского Совета. Их тоже интересовал приезд Керенского.
— Давайте подумаем, как примем министра на «Виоле», — сказал Дыбенко. — А мы его пригласим обязательно. Объявляю аврал, чтобы кораблик блестел как стеклышко.
— Наша депутатская группа решила предъявить Керенскому свои требования и задать ряд вопросов в письменном виде. Мы кое-что набросали, посмотрите. — Свистулев передал Дыбенко несколько листов.
Стали обсуждать и так увлеклись, что не заметили появившихся Жемчужина и Ильина-Женевского.
— Чем заняты, флотоводцы? — громко спросил Жемчужин.
Дыбенко пояснил.
— Здорово! — воскликнул Ильин-Женевский. — Балтийские матросы пишут письмо министру.
