Вечером перед строем Драгунов объявил:
— Утром придет комиссия, на вопросы отвечайте бойко, не мямлите, не жалуйтесь, ничего не просите.
«Наступает день разбивки, — вспоминает Дыбенко в книге «Из недр царского флота к Великому Октябрю», — является комиссия. Громовая команда:
— Встать! Смирно! Не шевелись!
Лейтенант в сопровождении кондукторов и врача обходит новобранцев и спрашивает, чем занимался до службы, грамотен или нет, где жил, был ли под судом, и если был, за что.
Дошла очередь и до меня. Отвечаю:
— Окончил четырехклассное городское училище, жил в Новоалександровске Ковенской губернии, в Риге, Либаве.
Председатель комиссии прерывает:
— Во второй Балтийский. По росту годился бы в гвардейский экипаж, но… — В документах у меня значилось: «Рижское полицейское управление… Политически неблагонадежен».
«Хорошо, что еще новозыбковская полиция «хвост» не прислала, — подумал Павел. — Теперь эта «неблагонадежность» словно тень будет следовать за мной… А в гвардейцы? Невелика радость стоять на часах у царских покоев или на яхте «Полярная звезда» сопровождать цареву семью на увеселительные прогулки по Балтийскому морю. Постараюсь с большей пользой и для себя, и для других отбыть положенный срок на флоте».
Дыбенко и Свистулсва определили в Кронштадт, но в разные группы.
Через день более трехсот новобранцев по четыре в ряд под командованием унтер-офицеров пошагали к вокзалу. До Ораниенбаума ехали поездом, а через пролив по льду пешком. 16 января 1912 года прибыли в Кронштадт.
Казармы второго Балтийского флотского экипажа мало чем отличались от Крюковских. А вот полуротный унтер-офицер Павлов понравился Дыбенко: незлобив, хотя строг, требователен, бранился в меру, да и не задерживался: побудет час-полтора, и уж нет его…
На третий день новобранцев переодели в морскую форму. Начались строевые занятия. Руководили «петухи» — армейские офицеры; носили они флотскую форму, а фуражки с красными околышами, за что и называли их петухами. Были они отличными строевиками.
Через два месяца усиленных занятий от темна и до темна новобранцы приобрели отличную выправку и осанку. Рослый Дыбенко находился на правом фланге, задавал тон строю, ему особенно доставалось.
Все приготовления завершились. 5 марта 1912 года подъем сыграли на час раньше обычного. От Кронштадта до Царского Села прошли походным маршем. В положении «смирно» долго стояли на широком поле против Екатерининского дворца, смотрели на ворота, ждали…
