Когда я вернулся с нашего заседания, Машенька не спала. Она хоть и пыталась не подать вида, но я видел её недовольство и обиду. На дворе конечно век восемнадцатой, но мозги и некоторые житейские понятия у меня из двадцатого, да и ханжой я никогда не был. Поэтому оставшиеся до рассвета часы я превратил в ночь любви.
Утомленная любовными утехами моя супруга, засыпая прошептала:
— Если ты, мой милый, всегда будешь так отрабатывать свои прегрешения, то я согласна.
Ранним утром Степан разослал гонцов во все концы с подробнейшими инструкциями и приказами. Озадачив своих докторов, я поспешил к Лукерье. На месте я её не застал, она была где-то в своих нижних подвалах. Но все работы были под контролем Агрипины. Среди уже приготовленного снаряжения я заметил несколько тюков с одеждой.
— Мы, ваша светлость, решили, что запас одежды не помешает, — объяснила Агрипина, заметив мой вопросительный взгляд. — На дворе уже зима, мало ли что. Зимнего правда у нас не особенно много, одно старьё отремонтированное, — резонное предложение, пришлось признать наше упущение.
Под вечер я вернулся в канцелярию. Измучившийся Степан, которому пришлось не разгибаясь корпеть над бумагами всю ночь и почти весь день, выговаривал своим сотрудникам за плохое качество перьев. И тут мне в голову пришла просто гениальная идея, странно что она не пришла раньше. Идея, как всё гениальное была простой. Нам надо делать для себя настоящие карандаши и металлические перья!
Поздним вечером всё было готово к походу на Енисей. Всё и все были проверены трижды: Ерофеем, Леонтием и мною.
Ночью мне не спалось, повертевшись в постели около часа, я встал и решил воплотить в жизнь свою идеюи и написать Степану инструкцию по производству карандашей. Стержни надо будет делать из смеси графита, глины и воды, можно добавлять сажу и крахмал. А потом нагревать. Должны получиться твердые стержни для которых оставалось сделать деревянное обрамление. А сделать несколько металлических перьев я попрошу Петра Сергеевича, когда завтра будем идти через завод.
На рассвете второго октября мы выступили в поход. Идти решили по левому берегу Уса, где до его устья усилиями наших гвардейцев и следопытов образовалась хорошо наезженная тропа. По моим расчетам до Енисея нам идти около шестидесяти километров, потом надо будет соорудить переправу через Ус и спуститься вниз по Енисею километров на двенадцать.
До Золотой реки мы спустились быстро. Дозорная тропа, гвардейцами и шахтерами, а именно по ней мы вывозили добытый уголь, была превращена в проселочную дорогу и местами мы смело пускали лошадей легкой рысью. В устье Золотой дорога уходила вверх по её течению в Гагульскую котловину, а нам надо было дальше двигаться вниз по дозорной тропе к Енисею.
