Как Лукерья рассказала мне эту историю меня просто распирало от негодования:
— Что в этих косах такого? Разве за косы любят?
— Как же госпожа? Если кос не будет, то какой же молодец на тебя глянет, подумает, что прокаженная какая, или ещё хуже…
— Вот у меня же нет, я не переживаю! — начала я.
— Что же это с вами случилось? Тоже зверю хотели отдать? А вы и обрезали? А княже вас спас, и худая вы вон какая, точно! Вам бы такой гребешок, — впечатлилась девочка.
— Какой гребешок? — не поняла я.
— Ну подарок чудодейственный! — продолжала она.
— А подарок…
Девочка тут же оживилась и спросила:
— А что вы у княже попросили, когда он сватался к вам?
— Сватался? Да не сватался он ко мне, просто руну нарисовал и всё.
Девочка удивилась. И я поспешила развеять её фантазии, вдруг опозорю Велесова:
— Терем, серьги, туфельки.
— Ну, вот, а говорите не сватался! — хихикнула девочка.
В дверь постучали, я по привычке сказала:
— Войдите.
Дверь отворилась, на пороге стоял Вольгович. Выглядел он хорошо, переоделся, расчесался, ну точно жених на выданье.
— Чем обязана такой чести? — с улыбкой произнесла я.
— Вижу и ты, в полном здравии! — хихикнул он.
— А что со мной станется? — продолжила эту игру я.
— Да жених твой, как в воду опущенный ходит, я уже подумал не при смерти ли ты! — уже более серьезно начал он.
— Что вы, что вы! — оживилась девочка.
— Да ладно! — махнул на неё рукой Вольгович, и продолжил, — помощь твоя нужна, собирайся, только быстро, а то знаю я вас! — пробарабанил Ермил и вышел за дверь!
Ну, вот поставил перед фактом, и выпутывайся как хочешь! За эти три дня, я никуда не выходила, только ранним утром, да поздней ночью в баню, чтобы меня никто не видел и не сочинил небылицу поинтереснее тех, что мне Лукерья рассказывала.
Собираться мне особо и не надо было, конечно, я ходила не в тех одеждах, что мне Велесов подарил. Наряд мой был достаточно прост, но не менее удобен. Рубаха свободного кроя, по верх которой надевалось четыре юбки из темной бордовой ткани. На ногах вязанные тапочки, похожие на те, что я носила в семинарии. Лукерья предложила накинуть платок, чтобы прикрыть рубаху. И я её понимала, ведь нижнего белья не предполагалось, и контуры груди хорошо проглядывались. Первое время отсутствие нижнего белья мне приносило сильный дискомфорт, но потом появилась какая-то легкость, ничего не пережималось, не мялось и не врезалось, а в качестве держателя для мои тряпочек использовался специальный ремешок, сначала я была в ужасе, когда его увидела, но потом привыкла.
