Уже у ворот Бахти попросил Хашима:
– Забудь, что ты видел.
Ворота со скрипом раскрылись, и на улицу медленно выехала машина Умара.
– Все в порядке, я нашел его! – крикнул Бахти.
Он забежал в дом, распотрошил одну из своих сумок и достал триста долларов.
Мулла уже ложился спать, когда Бахти постучал в его ворота. Он вышел в халате, взял деньги и швырнул их в лицо жениху.
– Досточтимый, я готов к обряду, – сказал Бахти.
– Уйди! От тебя воняет перегаром! – ответил мулла.
– Мне помог протрезветь ваш почтенный друг, который живет у реки, – добавил Бахти, избегая называть старика по имени. – Он скоро придет на свадьбу и хочет, чтобы она состоялась немедленно.
– Аслан – мой друг? – Мулла оценивающе взглянул на жениха. – Это он тебе сказал, что я его друг? Я ему просто родственник.
– Простите, я не знал…
– Хорошо, теперь сходи помойся и оденься во все чистое.
Умар во дворе зажигал и раздавал мужчинам факелы, женщины поспешно переодевались в праздничную одежду. Овцы жалобно блеяли, почуя неладное.
– Не зря морковку резали! – сказала невестка, отложив мобильник.
Ворота были открыты настежь, вдоль улицы стояли с включенными фарами машины двоюродных братьев, дядьев, шуринов Умара и мужей двух старших сестер. Детей пытались уложить спать, но Хашим заявил, что никак не может пропустить такое событие, тем более что он и сам оказал дяде посильную помощь.
Озоду разбудили и еле уговорили выйти к гостям, мулла, прочтя приличествующие случаю суры и наставления, благословил молодых. Бахти наконец-то представили невесте, он ей понравился, потому что был хорошенький. Разогрели утренний плов, наскоро поели, и процессия отправилась нарезать круги по ночному поселку, отгоняя злых духов от счастливой четы. Умар снимал все на цифровую камеру. Невеста кланялась гостям, Бахти по обычаю держал руку на груди, пока она совсем не затекла. В этот раз никто из гостей не пил спиртного.
Все сошлись во мнении, что свадьба получилась необычная, но очень красивая. Когда начались вечерние танцы, восходящее солнце уже окрасило в нежно-лиловый цвет склоны соседних гор. Невеста переоделась из национального костюма в свадебное платье, и они вдвоем поехали в ЗАГС на новом «Равоне», а к двенадцати часам дня был готов вечерний плов. Мулла сидел рядом со своим почтенным родственником и чинно беседовал об упадке современных нравов, гости снова ели, музыканты играли, а Усман и три его помощника еле успевали наполнять блюда.
Когда стемнело и разошлись последние гости, Бахтиёр и Озода наконец-то остались одни в своем новом доме. Умар пораньше загнал сыновей спать, чтобы не бегали через двор и не подглядывали. По каким-то древним правилам полагалось, чтобы мать или тетка невесты сидела неподалеку и слушала, выполняет ли зять свой супружеский долг, но Бахти дал теще последние пятьдесят долларов.
