– Будь счастлив, – говорю я.
– Точно. Бахтиёр значит – счастливый.
За огромными окнами темнеет – похоже, скоро начнется дождь, это очень некстати. Я вспоминаю, что мы так и не купили подарок невесте. Надо будет найти за те три тысячи какую-нибудь цацку и послать бандеролью.
– Саша-джон?
– Что?
– Приезжай ко мне.
Глупенький Бахти, не могу же я все бросить, хоть у тебя дома и плюс тиридцат, и козы с овцами патриархально пасутся на газонах, и плов на сто человек.
На улице разом вспыхнули фонари, в глубине отцовского дома зарычал и затрясся старый холодильник. Электричество дали! Мяч полетел в канаву, дети кинулись через широкий асфальтированный двор к новому дому, побросали кроссовки у входа и ввалились в комнату, где спал дядя.
– Я тебя раком ставил, боком ебал! – Фарход оттолкнул младшего, Хашима, и первым ухватил джойстик «Сеги».
– Жопу прижми. – Фарух отвесил среднему брату подзатыльник, с достоинством взял джойстик из его грязных пальцев и сам уселся на подушке перед телевизором.
Бахтиёр с трудом разлепил веки, впереди маячило туманное голубое пятно. Пошарил слева от себя, нащупал прохладный бок чайника.
– Где тетя?
– Озода нам еще не тетя, – сообщил Хашим.
– Мулла сказал, что ты пьяный, – добавил Фарход. – Тебе теперь нужно ждать три дня или принести живую рыбу, чтобы очистить себя от харама.
– Что за чушь… – прошептал Бахтиёр. – Как рыба может очистить от харама? Зачем эта рыба?
– И мы уже ловили тебе рыбу, но ничего не поймали, – продолжал Хашим. – А ты весь день спал. И отец сказал, что русские тебя совсем испортили. И еще сказал про тебя одно нехорошее слово, которое мама сказала не повторять, потому что это стыд. Но мы его все равно уже знаем.
– Раз мама сказала «не повторять», вы и не повторяйте. – Бахтиёр поморщился и налил себе полную пиалу. У чая был привкус меда и перца, пустой желудок заныл и сжался. Каждый глоток царапал горло. Во дворе гавкал элитный белый алабай – подарок двоюродного брата. Хуршед, когда привез щенка, объяснял, что собаки этой породы очень умные, только что говорить не умеют. «И слава Аллаху, что не умеют», – подумал Бахтиёр.
– Фарух, э, Фарух! – Хашим подергал старшего брата за футболку. Тот не обращал внимания, он управлял машинкой. – Фарух, дай мне тоже поиграть?
– Прижми жопу и не тявкай, – сквозь зубы ответил старший. – Поиграешь, когда мне надоест.
– Ему никогда не надоест. – Фарход толкнул старшего локтем в спину и присел рядом на корточки. – Совсем бешеный стал.
