– Я был для нее пустым местом, – всхлипнул я. – Вот это еще хуже, чем смерть.
Леха полез обниматься. У меня заурчало в животе от ужаса.
К счастью, ему позвонила Катя. Он врубил громкую связь и долго обещал, что поставит злого дядю на колени. Катя его ругала за то, что опять накидался, и спрашивала, когда он, наконец, повзрослеет. И так она его ругала, пока не сел телефон.
– Они ей хотели все вырезать – яичники, матку и даже влагалище. Но она отказалась, из-за меня, представляешь? И тогда метастазы пошли в кишечник… – снова начал Леха.
– Я думал ее тупо повоспитывать, а эта дрянь через месяц переехала к другому мужику! И ему, представь себе, насрать, умеет ли она готовить! У них домработница! Она не могла просто сказать мне, что надо кого-то нанять?
– А я сам готовлю… – Леха вытер нос подушкой. – Катя не умеет. Ей надо учиться, заниматься саморазвитием, а не у плиты стоять. Ты, Дима, нихуя не понимаешь в женщинах.
– Леха, пойми, если ты сам зарабатываешь, сам готовишь, сам убираешь и сам дрочишь… Короче, они не нужны.
– Дима, тут важно другое. Если они сами зарабатывают и крепко стоят на ногах, зачем им готовить, убирать и давать тебе?
К консенсусу мы так и не пришли. Леха заснул на моей кровати. В полночь к нам ломилась школота, но я не открыл.
Катин папа проснулся и попросил водички. Я сообразил, что попить в доме нет. Он надел мою футболку, я тоже что-то надел, и мы вышли в душную ночь, с тяжелым запахом сирени и черемухи. Я пожаловался Лехе, что насажали этой ебаной сирени, дышать нечем.
Он такой:
– Дима, ты как старая дева. Сколько лет не ебался?
Я ответил:
– Не твое дело.
Он такой:
– Понимаю. Я бы мог, но это все не то. Не то, понимаешь?
– А что такое «то»?
К нам подскочили Денис и Фарход.
– Вот у них то самое, – объяснил Катин папа. – На самом деле насрать, что они однополая пара. Эти парни тупо на одной волне, а не как ты с этой твоей Олесей… Короче, пошли за попить, пока я не сдох.
– А не пошли бы вы на хуй?! – сказал Денис.
И мы пошли. Не на хуй и не в сетевой магазин, а в маленький «24 часа» на Садовой. За прилавком никого не было, Катин папа прикрыл голову футболкой, проскочил под камерой и достал из холодильника четыре бутылки пива. В служебном помещении заворочался владелец, его зовут Насим, он там и живет. Мы выбежали на набережную. Я всю дорогу ржал над Лехой. Денис и Фарход не верили своим глазам.
Я объяснил, что мы с дядей Лешей и покойным дядей Лысым делали так постоянно. Малолетки не поверили. Денис говорит:
