Усатый ординарец в заломленной на ухо шапке, из-под которой выбивался чёрный чуб, осадил коня рядом с Игельстрёмом.
– Захвачено шестнадцать пушек; отряд преследует кавалерию противника!
– Молодец, – ответил Игельстрём. Подумал, вытащил из кармана серебряный рубль и протянул казаку.
– Рад стараться! – ухмыльнулся тот.
Сражение еще продолжалось, но Костюшко, видно, уже понял, что это самоубийство. Русско-прусские войска обладали почти вдвое большим численным превосходством и имели впятеро больше пушек. Поляки дали сигнал к отступлению. Подобрав легко раненных и бросив мертвецов и умирающих, они перебрались за Пилицу.
* * *
Первым делом – помыться. Сбросить с себя, точно змеиную кожу, грязную одежду, провонявшую потом и дымом, погрузиться в ванну, наполненную до краёв горячей ароматной водой, и блаженствовать, смывая с себя грязь, усталость и воспоминания…
Занять Минск оказалось непосильной задачей для отряда Огинского. Меньше полутысячи сабель и ни одной пушки! А Неплюев собирался держать крепкую оборону и стянул в город войска. Кроме того, он кое-как вооружил местных крестьян и сколотил из них передовой отряд, чтобы первый удар на себя приняли именно они. Бить соотечественников? Это было немыслимо. Это значило загубить всю идею восстания! Нет, не стоит слишком торопиться. Мужик тугодум, ему нужно время, чтобы разобраться в происходящем. Когда он сам повернет оружие против захватчика, вот тогда…
А может, граф всё-таки занялся не своим делом? Ведь он никогда не служил по военной части. Везде нужен опыт, навыки, образование, наконец… К дипломатической карьере Михал оказался подготовлен всем своим воспитанием: владел языками, знал, как себя вести при дворе, в светских салонах и канцеляриях, о чем говорить, когда промолчать, когда ответить уклончиво, когда сказать цветистый комплимент. Должность подскарбия он мог исполнять, поскольку имел опыт управления своими и дядиными имениями, а это, слава Богу, не какая-нибудь деревенька с полутора десятками душ. Сейчас он командующий вольными войсками, возглавляет конный летучий отряд – потому что он шляхтич, с детства умеет держаться в седле, любит парфорсную охоту… Но всё же охота – это одно, а война – другое. Не зря же офицеров обучают тактике и прочим марсовым премудростям в рыцарских школах…
Чушь, чепуха! Он не претендует на лавры Ганнибала или Фридриха Великого! Восстание в Варшаве вообще организовал башмачник – некий Ян Килинский. Правда, это не простой сапожник, умеющий только сучить дратву и орудовать молотком. Башмачник делает обувь на заказ для дам из высшего общества, в его руках ремесло достигает уровня искусства. К тому же этот Килинский был старшиной своего цеха и заседал в городской раде, организаторского опыта ему не занимать. Да ещё и горячий патриот! И вот теперь Килинский – полковник. Так почему же Михал Клеофас Огинский не может быть генералом?
