— Неделю назад я ее видел последний раз, — сказал охранник.
Мы были вынуждены признать поражение и ни с чем вернуться домой. Я злился на Люську, злился на себя, злился на Бажену и ситуацию в целом. Но, конечно, львиная доля моей злости досталась Люське.
— Меня теперь заклеймить позором надо? — спрашивала Люська, когда пришли Алиска с Димоном и мы рассказали им о наших злоключениях. — Облажалась я, признаю, долго меня гнобить собираетесь?
— Пока не надоест, — сказал я.
Люська отвернулась к окну, Димон предложил еще раз прочесать район.
— Бесполезно. Где ее искать? Она бродяжничает, сегодня здесь, завтра там. Плакал твой телефон, Люська.
— А ты и рад, — прошипела сестра.
Я не смог сдержать улыбку, хотя скорее это была ухмылка.
— Конечно, рад, должна же ты хоть как-то ощутить на себе результат собственной глупости.
— Глеб, иди ты куда подальше.
— Только после тебя.
— Все, прекратите оба! — взмолилась Алиса. — Телефон не вернуть, денег тоже, давайте думать, как поступим с нашим делом.
Мне, если честно, думать не хотелось, тем более о нашем деле. День выдался суетный, я не выспался, потом по жаре носился, как гончий пес, поэтому предложил всем следующий план мероприятий:
— Кафе, кино и клуб. Имеем право оттянуться.
Все были за, и начавшийся столь ужасно сумасшедший день обещал порадовать своим приятным завершением.
* * *
Салон Яны Владимировны располагался в самом центре в старом особнячке, бывшем доходном доме. Само здание выглядело плачевно: желтая штукатурка была изнизана многочисленными трещинами, кирпичный фундамент выщерблен во многих местах; решетки на окнах в полуподвальных помещениях были покрыты ржавчиной и голубиным пометом. Зато над новой и явно дорогой металлической дверью в лучах утреннего солнца сверкал новый козырек, на первом и втором этажах рассохшиеся старые рамы заменены пластиковыми окнами; на окнах были кованные металлические решетки.
Люська с Димоном открыли дверь и оказались в маленьком темном предбаннике, миновав который, вышли в коридор, откуда брала начало неширокая лестница со стертыми временем и множеством ног ступенями. Поднявшись на один пролет, Люська толкнула Димона в бок. За столиком у окна в окружении трех кадок с лианами сидела миловидная девушка в строгом черном костюме. На бейджике значилось: «Жанна».
Люська кашлянула, Жанна оторвала взгляд от монитора, на губах появилась сдержанная дежурная улыбка.
— Добрый день. Могу я вам чем-нибудь помочь?
Димон растерялся, зато Люська осталась верна себе.
