С плетеной корзиной в руке Мадлен шла по площади Дофина. Из домов выходили цирюльники, неся в одной руке парики, а в другой – саквояжи. Их одежда была запачкана мукой. Мадлен пошла в сторону Пон-Нёф, пересекла мост, на котором лоточники разворачивали свои товары, и очутилась на улице Монне. Дальнейший ее путь лежал по грязным извилистым улочкам. Постепенно вонь, долетавшая с кладбища Невинных, сменилась запахом древесного угля и начинающей тухнуть рыбы. Это означало, что она подходила к Ле-Алю, самому знаменитому городскому рынку.
Время для прихода сюда было неудачным. Рынок кишел слугами и покупателями. Их ноги месили грязь на щербатых каменных плитах, а глаза смотрели на пирамиды из яиц и ящики с апельсинами. Люди перешагивали через капустные листья, рыбью требуху и мокрую солому, торопясь совершить удачный bonne affaire. Среди них толкались разносчики с бочонками кислого вина, ящиками ношеных башмаков, тарелками креветок, крысиным ядом и корзинками с пряностями. Сухопарые, нарумяненные уличные девки, затянутые во взятые напрокат корсеты, отчего их тощие груди казались больше, цеплялись за проходящих мужчин, показывая, что еще продается на рынке. Тут же путались под ногами бродячие собаки. Подойдя к мяснику, Мадлен стала выбирать говяжьи языки, внимательно проверяя, чтобы те были по-настоящему свежими, а не раскрашенными (торговцы нередко это делали, придавая мясу мнимую сочность).
Купив языки, она пошла туда, где торговали живностью. Там в загончиках шипели гуси, бродили цыплята, ища что-то в грязной земле, и громоздились клетки с утками. А где же кролики? Как назло, ни одного. Мадлен помнила: раньше здесь было полно живых кроликов, копошащихся в клетках. Но сегодня ей не повезло. Побродив еще, Мадлен вернулась туда, где видела женщину в грязном лоскутном плаще, сшитом из кусочков ткани и меха. В руках та держала пару зайцев.
– Прошу прощения, мадам. Не подскажете, где тут можно купить живого кролика?
– Живого? – переспросила торговка, пристально поглядев на Мадлен.
– Да.
– Живая игрушка понадобилась?
– Думаю, так. – Мадлен совсем так не думала, но подозревала, что неестественные опыты, о которых говорил Камиль, проводились на живых существах. – Хозяин велел мне купить.
Женщина кивнула:
– Мало богатеям кошек и собак. Ишь, на кроликов потянуло. Ты знаешь, что у мадам де Помпадур, королевской любовницы, есть ручная обезьянка? Сидит у нее на плече и ест ее пищу.
– В самом деле? Я не слышала. Я вас про кроликов спрашивала.
