– Наконец-то, – сказала женщина, поворачиваясь к Мадлен.
Боже, никак уже пять минут девятого?! Мадлен сделала торопливый реверанс.
– Мадам, на улицах сплошной гололед, – сказала она, мысленно добавив: «Учитывая рискованность всей затеи, тебе повезло, что я вообще пришла».
У Мадлен крепло ощущение, что ей не стоило сюда приходить. Что-то в этом доме было не так. Она глядела в пол, но знала: женщина пристально смотрит на нее и гадает о причинах шрама на лице.
– Жозеф, отнеси ее пожитки в комнату, где она будет жить.
Лакей кивнул. Его лицо оставалось похожим на маску. Взяв сундучок Мадлен, он ушел.
Женщина сняла кофейник с плиты, поставила на стол и подошла к Мадлен. Ее лицо не отличалось привлекательностью: мелкие черты, мутноватые глаза, кожа, напоминающая ветчинную кожуру. Мадлен прикинула ее возраст: лет двадцать восемь или чуть больше. Годы, которые высосали из нее всю радость.
– Ты, значит, Мадлен. Меня зовут Агата. Я тут проработала пять лет, а теперь ухожу. – Агата сделала паузу. – Работы тебе хватит, но ты справишься, если сумеешь приноровиться. Ты ведь до этого работала у торговца одеждой?
– Да. На улице Сен-Антуан, – ответила Мадлен, избегая взгляда Агаты.
– И была, как говорят, работницей на все руки?
Мадлен кивнула. Это точно, на все руки. Чего ей только не приходилось делать, начиная от вполне невинных и обыденных дел до странных и экзотических, включая выполнение прихотей садистов, имевших обыкновение хлестать девушек плеткой.
– Слуг в доме не много. Кроме меня, еще повариха Эдме и Жозеф, которого ты видела. Он прислуживает доктору Рейнхарту. Мы тут было взяли девку – помогать на кухне, – но быстро спровадили. За что ни бралась, все падало из рук. А ты, помимо прочего, будешь прислуживать Веронике – дочке хозяина. Будешь помогать ей одеваться и совершать туалет. Девица много лет провела в монастырской школе, но пару недель назад ей стукнуло семнадцать, и отец забрал ее домой. Нужно ей помогать во всем, чтоб выглядела надлежащим образом. Матери-то у нее нет.
– А что случилось с ее матерью?
– Умерла, рожая Веронику.
Заурядная история. Такое часто случается, и нечего об этом думать.
– Доктор Рейнхарт, он… хороший хозяин? – спросила Мадлен.
Агата прищурилась:
– Довольно справедливый, это да. Но его манеры покажутся тебе странноватыми.
– В каком смысле?
– Поймешь, когда его увидишь. Сейчас он ушел к заказчику.
– Он продает часы?
– Да, часы и другие механические штучки. Он делает из металла разных существ, которые двигаются. – Служанка поморщилась. – Мне дома такое и даром не нужно, а вот богачам они нравятся.
