С того самого дня здесь проводились все мои дни рождения, конец четверти, года, достижения в гимнастике, в общем все за что ребенку можно было устроить маленький праздник. И папа нужно сказать ему спасибо устраивал. А сейчас мы сюда приходим каждый первый вторник месяца, просто буднично пообедать обсудить дела, но все равно какое-то предвкушение праздника осталось, хотя сейчас это ощущение омрачилось странным тревожным предчувствием, чего-то неизбежного.
— Ты какая-то молчаливая сегодня. — говорит отец, когда официант отходит от нашего столика приняв заказ.
— Устала просто. — отвечая я будничным тоном.
— Может все таки съездишь на отдых, мое предложение в силе.
— Нет пап спасибо, дел много скоро выставку открывать, а еще работы море.
— А только ли в работе дело? — задал он наверное самый важный для него вопрос.
— Ты о чем? — сделала вид, что не поняла его намеков.
— Маша, ты всегда была умной девочкой и не стоит сейчас делать вид, будто ты совершенно не понимаешь, о чем, а точнее о ком я говорю. — проговорил он нескрываемым раздражением в голосе.
Понимала я о чем и о ком он говорит, он говорил о Листе прямо как привык.
— Но если вдруг, мозг моей дочери под воздействием флюидов этого актера превратился в розовое суфле, скажу точнее. Сейчас я пытаюсь выяснить насколько далеко зашли ваши отношения в текущем моменте.
— Пап, ну как ты видишь я тут, а он не знаю! — проговорила я, пытаясь, сделать тон насколько было возможно безразличным.
— Дочь, ты не уж на сковороде, а я не повар, что хочет тебя зажарить! Хватит увиливать! — проговорил он тоном, что обычно отдавал распоряжения.
— Да, а почему у меня такое ощущение странное, что ты папа пытаешься разрезать и впихнуть в голову неразумной дочери, как в утку на рождество, вечные ценности вперемешку с чувством вины за то что не оправдала отцовские ожидания и связалась с не пойми кем? Вместо того чтобы найти сына какого нибудь удобного тебе министра или партнера! Который будет таскаться по бесконечным бабам и баням, как это было с Олегом, смотреть преданно тебе в глаза получая повышенное содержание, и держать меня под руку на всех приемах улыбаясь. Делая вид что у нас крепкая и любящая семья, хотя знакомые вокруг включая тебя будут знать, что это не так! Потому что у всех не так! Все торгуют лицом, запивая тоску и никчемность антидепрессантами вперемешку с элитным алкоголем и только ждут как бы повыгоднее устроится и что бы при этом ни чего не делать. Но только ни я! Я не хочу так! Я хочу зарабатывать сама. Понимаешь?! — проговорила я придвинувшись близко, еле слышно почти шипя, как змея, чтобы не дай бог хоть одна живая душа услышала, как я выражаю свое негодование Александру Свиридову. Потому что в нашем доме нельзя было выражать свое мнение, ты просто должна делать как он хочет, а если не хочешь все равно, идешь и делаешь!
