— Самое большее до тридцати пяти. Возможно, они были женаты не очень долго.
Слоан издаёт сочувственный звук.
— Бедняга. Не похоже, что он хорошо это переживает.
Я чувствую укол тревоги из-за того, как я обошлась с ним сегодня утром. Я была так смущена, что меня застукали в свадебном платье, и так удивлена, увидев Кейджа вместо Слоан, что, боюсь, я была немного стервозной.
— Так что же было в коробке, которую он принёс?
— Принадлежности для рисования. Масла и кисти. Странно то, что я не помню, чтобы заказывала их.
Слоан смотрит на меня со смесью сочувствия и надежды.
— Значит ли это, что ты работаешь над новым произведением?
Избегая её испытующего взгляда, я ковыряюсь в салате.
— Я не хочу сглазить, говоря об этом.
Больше похоже на то, что я не хочу выдумывать ложь, но, если я скажу Слоан, что всё ещё не рисую, но каким-то образом заказала себе художественные принадлежности, не помня, как это делала, она отвезёт меня прямо с обеда в кабинет психотерапевта.
Возможно, Диана Майерс была права: я живу в пузыре. В большом, пушистом пузыре отрицания, который отделил меня от мира. Я медленно, но верно теряю связь с реальной жизнью.
Слоан произносит:
— О, детка, я так рада! Это большой прогресс, шаг вперёд!
Когда я поднимаю глаза, Слоан буквально вся лучится от счастья за меня. Теперь я чувствую себя полной задницей. Мне придётся нанести немного краски на пустой холст, когда я вернусь домой, просто чтобы меня не грызло чувство вины.
— И в комиссионном магазине ты тоже очень преуспела. Ни слезинки на глазах. Я очень горжусь тобой.
— Значит ли это, что я могу заказать ещё один бокал вина?
— Ты уже большая девочка. Ты можешь делать всё, что захочешь.
— Хорошо, потому что Это Всё Ещё Тот Самый, Который Нельзя Упоминать, и я надеюсь отключиться к четырём часам.
Это тот самый день, когда пять лет тому назад я должна была идти к алтарю.
Слава богу, сегодня суббота, иначе мне пришлось бы писать объяснительную, если бы я валялась в отключке, а от меня за версту несло спиртным, и это посреди урока.
Слоан отвлекается от какого-то неодобрительного заявления, которое она собиралась сказать, на чирикающий звук своего мобильного. Пришло сообщение.
Она достаёт из сумки телефон, смотрит на него и улыбается.
— О, да, большой мальчик.
Потом она смотрит на меня, и её лицо вытягивается. Она качает головой и начинает печатать.
— Я скажу ему, что нам нужно перенести встречу.
— Кто он? Что перенести?
— Это Ставрос. Мы должны были встретиться сегодня вечером. Я забыла.
