– О. И правда. Я сама вычитала это в своё время в одном древнем магическом сказе. Говорилось там, если маг наметит жертву, то смерть автоматически берёт его на мушку, эдакая магическая сделка со смертью. Но есть ритуал по переносу метки на другого. Если это добровольно, то ритуал проходит проще, чисто магически
– А что происходит, если желающий убить умирает? Метка смерти остаётся на жертве? Но! Кои же тогда сказал, что ничего не вышло, что замена не сработала!
– Если замена не сработала, то метка осталась на Аяме. Хотя, если Кои умер, то даже не знаю… о таком я уже не читала.
– Но если метка осталась, то смерть придёт за своим?
– Она точно придёт. – сказала Ватолин, словно соболезнуя Пиам, словно та уже мертва, потеряла себя.
– Да, древние сказы перечитать не помешает. – прозвучало над её ухом.
Она открыла слезящиеся опухшие глаза:
– Сколько на этот раз прошло дней?
Сугиру улыбнулся:
– Всего минут 15. Сейчас продолжим.
– А нельзя меня сначала вырубить? А то слишком больно.
– Прости, нельзя.
И он продолжил.
На земле в лесу лежал Кои. Прямо как в тот раз. Но не было ни Ватолин, ни Аямы. Она дотронулась до его руки. Ледяная. Вдруг он резко открыл глаза и схватил её руку:
– Почему я сразу не понял, что ты маг? Что ты делаешь с моей силой?
Пиам вырвала его руку и отшатнулась:
– Я не знаю. Не понимаю.
– Господин Кои. – за спиной Пиам появился Оне, подошёл к Кои и почтительно опустил голову. – Я преклоняюсь перед вашей силой и прослежу, чтобы девчёнка ничего не выкинула.
Пиам вытаращила глаза, но потом расслабилась и выдохнула. А чего она ожидала? Что он по доброте душевной будет за ней присматривать?
– Ты возвращаешься назад? В какие-то воспоминания? – спросил Сугиру.
– Не совсем. – тихо ответила Пиам. – Там происходит не то, что было, но в тех же обстоятельствах, что были на самом деле.
– Интересно. И как думаешь, что это такое? Плод твоего сознания или связь с чем-то нам неподвластным?
– Кто ж разберёт…
– Сделаем перерыв. Отдохни. – Сугиру вышел вместе с охранником.
Пиам была совсем измучена и почти лежала на стуле. Верёвки впивались в тело, но она не чувствовала этой боли.
В ушах начало шуметь. Шум постепенно приобретал очертания слов. Подняв голову, она увидела, что комната заполнена какими-то силуэтами. Она летали, что-то шептали, смотрели на неё. Она не узнавала их, но не боялась. У неё совершенно не было сил бояться. И она просто провалилась в сон.
Сквозь него она слышала шум, голоса, чувствовала какое-то движение, но сил очнуться не хватало.
