Тут же был назначен лоцман – Мадам Оптимизм. Как самая опытная и лучше всех чувствующая габариты судна, она встала на бак с биноклем. Мы открыли дверь в рубку, чтобы слышать ее указания. Кассир встал к штурвалу. Мы дали минимальную мощность на двигатели просто, чтобы держать судно на воде и не сбиваться с вектора движения. Это была ювелирная работа. Он очень плавно поворачивал колесо штурвала на столько градусов, на сколько его просила это сделать Мадам. В этот момент он, казалось, прирос к кораблю. Позднее, он сказал, что у него всегда были проблемы с параллельной парковкой в автошколе. Из-за этого он долго не мог получить права. Машину не мог провести в карман между фишками, а здоровый буксир между подводными скалами смог. Чудеса. Мы после этого выпили за его здоровье горячий кофе, сдобренный коньяком. Его немного безрассудное решение сэкономило нам полдня пути, которые мы бы потратили на обход скал или ожидание прилива.
Мы соблюдаем все меры предосторожности, о которых говорил старик: идем на малом ходу, чередуя работу двигателей с дрейфом, в эфир не выходим, в темное время суток прожекторами не пользуемся, гудком и колоколом тоже не пользуемся, несмотря на правила подачи звуковых сигналов в условиях ограниченной видимости, свет на борту не включаем, за исключением дежурного освещения и подсветки навигационных приборов в рубке.
Я пишу в тетради кассира. Он меня об этом попросил. Теперь он сильно загружен, и ему не до этого особо. Эта тетрадь, похоже, «черный ящик» наших злоключений. Если, не дай Бог, мы разобьемся в шторм, на нас упадет один из шаров или к нам на палубу высадится один из них, я надеюсь, кто-то из людей это найдет и прочитает. Хочу, чтобы люди узнали о нашей истории.
Пару часов назад разошлись с дрейфующим и наполовину затопленным атомным авианосцем. Самолеты на взлетной палубе были разбиты, ходовая рубка тоже. В правом борту зияла большая пробоина, через которую бедняга набирал воду, с каждой минутой получая все больший крен. Пожаров и криков на борту не было. Вокруг было полно крупных обломков, пришлось ненадолго дать малые обороты на двигатели, чтобы быстро их обойти. Грустная картина. Рядом с авианосцем видели пару тел в оранжевых жилетах. Они не давали им утонуть. Господи… куда это все катится?
Я практически не выхожу из рубки. Иногда кассир просит меня постоять у окна с биноклем и осмотреть горизонт. Иногда просит постоять у штурвала. Редко просит выйти на палубу помочь Мадам Оптимизм с такелажем. Каждые 2-3 часа я навещаю старушку в кают-компании.
