— Веди, познакомимся с ней, — сурово говорю пацанке.
— Неа, — машет хвостиками пацанка. — Ошибся, дядя, — выкручивается и пятится назад.
Хитро зыркает на меня, делает выпад вперед, дезориентируя противника в моем лице, а потом срывается с места и мчится в противоположную сторону. Совершив крюк, чтобы запутать следы, возвращается в игровую зону. Планирует «напарников» вызвать и опять меня облапошить? Я этим дьяволятам еще спорткар не простил! «Наскальный рисунок» так и красуется на алом крыле, а в автосервис заехать времени нет.
— Не в этот раз, — рычу я и зачем-то направляюсь следом за мелкой.
Надо бы развернуться и покинуть фитнес клуб. Рвануть домой, отдохнуть перед ночной тусовкой, но я все глубже лезу в кроличью нору, как чертова Алиса, только в стране детей.
— А вот и шляпник с часами, — вздыхаю обреченно, когда дорогу мне преграждает знакомый мальчишка. — Тебя как зовут? — протягиваю ему ладонь для рукопожатия.
Но он хмурится, прищуривает свои черные глаза-бусины — и умные часы на руке теребит. Той же фирмы, что я видел у Агаты, но детские. Минимум лишних функций, зато с возможностью определения местоположения ребенка. Умно. За это непутевой мамке плюсик в карму. Однако вряд ли ее он спасет, потому что с каждой секундой я раздражаюсь сильнее.
Моя рука так и зависает в воздухе, вопрос остается без ответа, а сам малец смотрит куда-то за мою спину.
— Даже не думай, во второй раз я не поведусь, — грожу ему пальцем. — Имя скажи?
Пацан молчит. Более того, губы сжимает. И буравит меня темным взглядом так, будто испепелить готов.
— Макс, — раздается позади тоненький голосок, и я, вздрогнув, оборачиваюсь. — Он не говорит с теми, кто ему не нравится.
Опускаю голову, взглядом нахожу розовое пятнышко на скамейке. Даже в шортах и футболке выглядит нежно, воздушно. Как принцесса. Наклонившись, ковыряется в шнурках своих белоснежных кроссовок, узлы какие-то морские наворачивает.
— Не нравлюсь, значит, — кошусь на Макса, а он нагло кивает. — Сам машину мне поцарапал, а я плохой? Ладно, — бросаю равнодушно, но как-то не по себе становится. Что я ему сделать-то успел?
Хмуро свожу брови и переключаю внимание девчонку.
— А тебя как зовут, принцесса? — вырывается у меня, и малявка тут же смущается. Смотрит на меня исподлобья, а потом выпрямляет спинку.
— Ксюша, — улыбается мило и ножку протягивает. Показывает на растрепанные шнурки.
Подумав, ресничками взмахивает. Такая мелочь, а уже манипулирует мною, как все женщины. И главное, что я поддаюсь.
