РОСС. Пьеса!
ПРЕПОДОБНЫЙ ДЖОНСОН. Мда-а-а...
РОСС. Пьеска! Пустышка! Дешевка!
КЭМПБЕЛЛ. Ага... нам-то для чего? Здесь-то...
РАЛЬФ (робко). В ознаменование дня рождения Его Величества четвертого июня.
РОСС. Если этот кораблядский корабль не придет в ближайшее время, тут такой голод грянет, что с голодухи мы... А вы... Пьеса!
КОЛЛИНЗ. Ну не будет пьесы, Робби. Что, от этого ускорится прибытие корабля с продовольствием?
РОСС. А по-вашему так пусть эти бессовестно-бесчестные каторжники играют в пьесе! Нет, вы только подумайте - каторжники!
КЭМПБЕЛЛ. Э-э... Хм... Это самое, значит... дисциплинка не того, совсем не того...
РАЛЬФ. В пьесе несколько женских ролей. Других женщин, кроме каторжниц, здесь нет.
КОЛЛИНЗ. Супруга его преподобия, разумеется, не в счет.
ПРЕПОДОБНЫЙ ДЖОНСОН. Моя супруга питает глубокое отвращение к вещам подобного рода. Актрисы никогда не отличались высоконравственным поведением.
КОЛЛИНЗ. Не говоря уже о наших каторжницах.
ПРЕПОДОБНЫЙ ДЖОНСОН. То-то и оно! А меж тем кое-кто из офицеров завели себе любовниц.
Многозначительный взгляд в сторону лейтенанта Джонстона.
РОСС. Грязные, лживые, подлые шлюхи будут показывать, какой у них там товар под юбкой. А мы на это смотреть!
ФИЛЛИП. Полагаю, никто не обязан смотреть пьесу, если не захочет.
ДОУЗ. Если я не ошибаюсь, четвертого июня ожидается частичное лунное затмение. Я должен это видеть. Небо южного полушария изобилует чудесами. Вы видели, какие здесь созвездия!
Небольшая п а у з а .
РОСС. Созвездия! Пьесы! Здесь колония для преступников. Они отбывают наказание, и наш долг следить за тем, чтобы они были наказаны в полной мере. Созвездия! Нет, Джемми, ты слышал, созвездия!
Оборачивается к Кэмпбеллу, ища у него поддержки.
КЭМПБЕЛЛ. Пш-пш... Морская... э-э... пехота. Война, пфу! Дисциплина того. А? А служба... Его Величество...
ФИЛЛИП. Действительно, наша обязанность здесь надзирать за каторжниками, которые, кстати сказать, уже наказаны тем, что отправлены в далекую ссылку. Но полагаю, с нашей помощью они могут исправится.
ТЕНЧ. Мы говорим о преступниках, закоренелых преступниках. Порок и преступление стали частью их натуры. Многие такими уродились. Природа у них такая.
ФИЛЛИП. Руссо сказал бы, что это мы сделали их такими, Уоткин. "Человек рожден, чтобы быть свободным, но его повсюду держат в цепях".
ПРЕПОДОБНЫЙ ДЖОНСОН. Руссо ведь был французом.
РОСС. Француз! Только проповедей какого-то лягушатника нам здесь не хватало!
