Там же произошел случай, еще больше упрочивший репутацию отца Василия как прозорливого старца. Его пригласили к местнопочитаемой постнице Евфимии, которая славилась своим благочестием. Но отец Василий уклонился от встречи. А когда Евфимию привели к нему, она вдруг начала биться в судорогах, кричать и рухнула на землю. Увидев это, отец Василий наставительно произнес, обращаясь к местным монахам:
– Чада мои, не всякому духу веруйте, по апостолу, а самочинников и ложных пророков, а наипаче жен, именующих себя святыми, но не свято живущих, избегайте. Многие и благочестиво жившие, от общения со мнимыми женами-постницами погибали. «Да звенит глас сей во ушию вашею, – как говорил святитель Тихон, – всех люби и всех бегай, и спасёшься!» Избирать же себе надо учителя не «чудотворца», а незлобивого и смиренномудрого, со Святым Писанием и жизнью Святых Отец согласующегося.
…Стоял июнь 1814 года. Отец Василий с двумя учениками возвращался с Дона в родные края. Где-то посреди бескрайней степи им встретился крестьянин. Он с изумлением смотрел на подходивших к нему путников – одетых в изорванные и запыленные рясы монахов, старшему из которых на вид было около семидесяти.
– Скажи мне, брате, – обратился к крестьянину старший, – что полезнее нам будет – идти вперед или назад вернуться?
– Иди, отче, вперед – там добро тебе будет, и многим принесешь пользу, – ответил крестьянин.
Когда встречный скрылся из виду, отец Анатолий спросил у учителя:
– Может ли простой земледелец-невежда чему-то научить тебя?
– Он более меня знает, потому как пребывает в непрестанных трудах, а я живу в лености, хоть многие несмысленные и ублажают меня. Я верую, что он сказал мне сие по Божию внушению, – был ответ.
На какое-то время прибежищем отца Василия стала Курская Коренная пустынь. Там он, напомним, подвизался уже дважды – в возрасте 27 и 53 лет, причем во второй раз именно его труды сделали захудалый монастырь процветающим и знаменитым. И вот он входил в его Святые врата уже 69-летним стариком… К радости отца Василия, он нашел в пустыни своего давнего друга, иеромонаха Софрония. Но архимандрит отец Палладий (Белевцев, 1776–1842) был недоволен прибытием странников в монастырь и поселил отца Василия в крохотной келийке со строгим запретом на посещения. Лишь после того как иеромонах предоставил свое убогое жилище другому собрату, для которого в обители вовсе не находилось места, архимандрит устыдился и поселил его в обычной келии.
