Лишь в этот миг Шахицкий вспомнил о своём оружии. Он дёрнул тросик акселератора, пытаясь завести мотобур, но агрегат не подавал признаков жизни. Отступая, микробиолог продолжал энергично производить манипуляции с мотобуром, пока с очередной попытки инструмент всё-таки не завёлся. Слепая девушка бросилась прямо на рокот мотора, напоровшись оголённым животом точно на вращающийся острый шнек. За секунду он прошёл через её плоть насквозь, войдя, будто нож в масло. Кровь вперемешку с ошмётками внутренностей хлестала в разные стороны, пока Шахицкий не отключил бур и не извлёк его из тела несчастной.
Все в остолбенении смотрели, как их бывшая обезображенная спутница упала на снег, плавящийся от обилия горячей крови, хлынувшей из сквозной раны диаметром почти в двадцать сантиметров.
Шахицкий попытался стереть с лица жирные капли тёмно-красной крови, но размазал её ещё больше по гладко выбритым щекам. Мотобур завалился на побагровевшем льду, выпав из рук доктора.
– Они все заражены, – пробормотал микробиолог, растерянно обведя взглядом расступившихся спортсменов. – Все покойники, все…
– Всё нормально, доктор, – произнёс Егор со вздохом. – Она была уже не человек.
Света подняла глаза, различив в белой пелене ещё один приближающийся силуэт, на этот раз не живого существа, а машины. Снегоход, мерцая тусклым светом передней фары, мчался к ним, рассекая передней лыжей усыпанный снегом белый лёд.
Павел тут же вскинул ружьё и выстрелил, не прицеливаясь, в сторону машины и её водителя, пригнувшегося над лобовым щитком от встречного ветра. В ответ на выстрел, снегоход резко ушёл в сторону, но, тем не менее, не сменил курс на станцию. Павел выстрелил снова, теперь уже более прицельно. Света тоже навела на машину дуло своей «Сайги», но решила подпустить чужака поближе, чтобы не тратить патроны, которых было не так-то много в запасе. После третьего выстрела Павла, снегоход притормозил. Вначале показалось, что водитель ранен, но, вероятно, он что-то обдумывал, стараясь оценить ситуацию. Наконец он вскинул руку вверх с предметом, напоминающим очень длинный массивный револьвер, и выстрелил в небо. Вверх взмыла ослепительно красная сигнальная ракета.
– Стойте, – крикнул Егор. – С этим парнем что-то не так.
Человек с ракетницей слез со снегохода, отчаянно зажестикулировал и что-то закричал. Света вскрикнула от радости, едва не выронив ружьё. Ей показалось, что она узнала этого мужчину. Заметив, что спортсмены стоят в нерешительности, человек, на всякий случай подняв руки над головой и тем самым демонстрируя свои самые мирные намерения, сделал несколько осторожных шагов, и теперь для Чирковской уже не оставалось сомнений в том, кто это был. Она узнала этого парня – второго пилота Хаски. Она вспомнила также и его имя, вот только с фамилией было сложнее. Как там его: Манченко, Марченко или Макарченко?
