Егор помог Фридману подняться, и профессор осторожно подошёл к безжизненному телу Киреева. Тот лежал лицом вниз с кровоточащим отверстием в спине.
У них есть кровь, была его первая мысль. Значит, ничего сверхъестественного. Это не зомби!
Его спокойный упорядоченный ум, привыкший всегда рассуждать логически, тут же напомнил ему о том, что более бредовой мысли и быть не могло, и если бы ему сказал кто-нибудь из его коллег в НИИ, что он будет пускать в ход такие идиотские псевдонаучные термины, то он рассмеялся бы этому наглецу в лицо, но только не теперь. В данный момент всё самое несуразное казалось абсолютно логичным.
У Егора отвисла челюсть, когда он увидел сквозную дыру в черепе бывшего начальника станции.
– А это что такое?!
– Его надо отнести в лабораторию, – сказал Герман. – Шахицкий знает куда.
Он посмотрел на группу спортсменов и микробиолога, вышедших из дома – кто-то даже забыл накинуть куртку. Тут были все без исключения, кроме Кати Сметкиной, и профессор подумал о том, что его тест накрылся – следы крови, если они и были, что маловероятно, уже наверняка стёрты с подошв о снег, а убийца остался не вычисленным. Однако к одной нешуточной проблеме добавились другие.
После внезапного нападения ещё одного полярника из группы тех, которых Шахицкий называл «инфицированными», и захвата Царицына, Герману был необходим новый уверенный и здравомыслящий союзник. Ему показалось, что больше всего в этом плане ему подходит именно Егор, который первым проявил решительность и сноровку. Был ещё микробиолог, но после разговора с Киреевым в душу профессора закралось сомнение. Он и не собирался верить «инфицированному» на слово, тем более после того, как тот проявил крайнюю неадекватность, однако, насколько ему подсказывал здравый смысл, не следовало забывать и о том, что в течение нескольких дней никто в точности не знал, что происходило на станции и, как выяснилось, у каждой из враждующих сторон на этом поле боя была своя «правда» и восприятие действительности.
– Возьми карабин, – сказал Фридман Егору, указав на лежавшую на льду «Сайгу». – Теперь он твой.
– ОК, шеф! – кивнул сибиряк.
Герман подобрал свой собственный пистолет, и тяжёлым шагом направился к кают-компании. Его тут же окружили спортсмены.
– Вячеслав, – устало сказал он Шумилову. – Помоги Егору и Шахицкому. А ты, Аркадий… – он бросил на микробиолога быстрый острый взгляд.
– Я всё понял, – ответил тот. – Тело в карантин. За мной, ребята!
