Дверь поддалась со скрипом, и учёные вошли в узкое помещение, где едва смогли бы поместиться трое человек. Видимо, это было нечто вроде шлюзовой камеры, тамбура, отделяющего бокс от остальных помещений. Микробиолог открыл несгораемый шкаф, достав из него два тёмно-синих противочумных костюма с респираторами.
– Один был запасной, – сказал Шахицкий. – Вот он и пригодился.
– Должно быть четыре, – заметил Фридман, но микробиолог только с улыбкой махнул рукой.
– Я всегда работал в одиночку. Мне действует на нервы присутствие любого помощника – вот тут-то и можно ошибиться, если кто-то отвлечёт.
Надев герметичные костюмы и респираторы, Шахицкий повернул ручку следующей двери с проделанным в ней смотровым окном, единственным в боксе. Шарообразный сноп света метнулся по стенам погружённого в кромешную тьму помещения и остановился в центре, осветив стол из нержавеющей стали, на котором лежало тело человека.
Фридман взял у микробиолога фонарь, приблизился к телу и застыл, чувствуя, как по его коже пробежала холодная дрожь, что было вызвано скорее не понижением температуры тела, а жутью, которую наводил вид изуродованного трупа. Он так и не смог узнать этого человека, хотя был знаком со всеми десятью сотрудниками полярной станции. Половина головы была проедена насквозь, будто кислотой, вторая потемнела, приобретя оттенок сливовой кожуры. В груди зияло неровное отверстие размером с небольшой арбуз. Кисть правой руки отсутствовала, на левой не хватало трех пальцев. Вдобавок ещё несколько зияющих дыр и язв меньшего размера виднелись на ногах.
Фридман вопросительно взглянул на Шахицкого.
– Это началось сразу после смерти. Ты слышал о бактериях, живущих в морозильниках при температуре –10 и питающихся мясом? Тут почти как в морозильнике, а бактерии живут, питаясь и размножаясь с невероятной скоростью. Такого даже я не видел за всю свою практику, смею тебя заверить!
– Пошли отсюда, – бросил Фридман.
– Я не сказал тебе всего, – произнёс микробиолог. – Это ещё не самое страшное. Ты видишь очаги поражения мёртвых тканей, не более того. А те, кто заразились после, всё еще живы. И мне довелось наблюдать развитие болезни, пока не был затронут мозг инфицированных. Уверяю тебя, это впечатлит любого. В первую очередь бактерия поражает наиболее подверженные инфекции участки кожи. Например, места ссадин или порезов. В этих областях образуются некрозы и начинается неестественно быстрое омертвение ткани. Представь себе живого человека, который постепенно будет разваливаться на части, будто ржавая машина.
