– И где же они все?
– Они просто ушли.
– В одном из домов была кровь, – напомнил Герману Царицын.
– Да, кровопролития хватило, – ответил Шахицкий. – Инфекция влияет на мозговую деятельность, и практически все заражённые вели себя крайне агрессивно. Вообще по некоторым симптомам, болезнь смахивает на бешенство, если не брать во внимание, что мы имеем дело с бактерией, а не с вирусом. На некоторое время больные и здоровые разделились на два враждующих отряда. Всё это происходило у меня на глазах, я закрылся в лаборатории и наблюдал за этим безумством оттуда, изнутри. Разумеется, я не видел всего, но команда из трёх человек под руководством начальника станции Киреева попыталась обезоружить больных. Возможно, кого-то серьёзно ранили. Я слышал несколько выстрелов, после этого ненадолго наступило затишье. Ещё через пару часов кто-то попытался ворваться ко мне в лабораторию. К счастью, они быстро отказались от этой попытки, но зато отключили генератор, оставив меня без света и тепла. Они поджидали меня снаружи, я это прекрасно понимал. Мне повезло, что в лаборатории есть обычная печка, и я сжёг всё, что мог, чтобы не замёрзнуть. Потом они ушли в неизвестном направлении, заколотив мою дверь и окно, а ещё через несколько часов пришли вы. Это всё, что я знаю.
Фридман помолчал с минуту, обдумывая вышеизложенное, затем сказал:
– Их поведение говорит о том, что поступают они хоть и агрессивно, но довольно логично. Так что это явно не бешенство.
– Зомби, – серьёзным тоном вставил Царицын, но оба учёных даже не посмотрели в его сторону, будто не расслышав это псевдонаучное предположение полярника.
– Куда же они могли уйти? – спросил Фридман.
Шахицкий пожал плечами:
– Идти им некуда, на сотни километров вокруг – сплошные льды. Так что я думаю, они ещё вернутся. Поэтому, Герман, в первую очередь позаботься о своих людях.
– Я-то позабочусь… А что вы сделали с телом первого заражённого?
– Он в лаборатории, – ответил доктор. – Я потребовал сразу же перенести его в карантин, как только он умер.
– То есть всё это время вы находились с ним в одном помещении? – с удивлением спросил Фридман.
– Не совсем. В лаборатории есть герметичный бокс. Там он и лежит. У меня была возможность наблюдать развитие инфекции уже после смерти её жертвы. Для тебя, Герман, это тоже будет интересно. А вас, молодой человек, – он посмотрел на Царицына, – буду вынужден разочаровать, зомби тут и не пахнет.
– Тогда одевайся, – сказал Фридман. – Я осмотрю тело и решу окончательно, что делать. А ты останешься за главного, Степан, и проследишь, чтоб никто ненароком не сунулся к радисту. А заодно понаблюдаешь за людьми.
