– Стой-стой-стой,– оборвал я его на половине фразы, Корс вопросительно посмотрел на меня, Маэль тоже уставилась на меня в ожидании причины столь невежливого поступка,– говорящий комар? Ты встретил говорящего комара?
– Говорящего, так да, я и говорю – сидел на стене и писклявил что-то, а я и думаю, что с ума сошел. Точно ларк это был, вот как есть я, так и он был.
– Что он говорил тебе?
– Так я и говорю, что не помню, до того я удивился, что даже торговать передумал ехать, а то как это болезнь головная какая.
– Вспомни, пожалуйста, о чем он говорил, это важно.
– Да мало ли что могло мне привидеться…
– Корса, это важно.
– Да поди угоди тебе… Щас… мил друг. Что-то про жаркие места. Да-да. Как ему здесь жарко и плохо, хочет обратно в лес… не лес, в Скёльд. Спросил мое имя, но я не отвечал ничего. Точно, сказал, что с детьми и то легче. Уж не знаю, при чем тут дети, ума не приложу
– Это все, Корс?
– Да, больше ничего не говорил он, ларк этот.
– Спасибо тебе, Корс.
Он дальше продолжил разговаривать и делиться своими мыслями, как ни в чем не бывало. Я спросил его, собирается ли он на праздник, на что тот ответил:
– А как же, там весь город будет, как же без меня-то, стало быть.
Он был до того рад, что мы остановились около его дома, что напоследок он нам подарил какую-то вещицу, я не успел разобрать из его спутанных слов для чего она, а Маэль, не разглядывая подарок, сунула его к себе в хранилище, поблагодарив хозяина лавки. Мы попрощались с Корсом и сели во флатку.
– О чем он говорил так много?– спросила Маэль после нашего взлета.
– Да о всяком. По-моему, он был рад самому процессу почесать языком, поэтому ничего важного не сказал,– соврал я, сам не зная для чего.
– Он говорил так быстро, что я едва успевала понимать его, и в итоге ничего толком не разобрала.
Мы полетали над другими частями города, везде лавки были закрыты, а гредки, сливаясь в группки, затем в большие группы, терялись в ручейках своих соотечественников, а ручейки вели в полноводные большие реки из живых существ, которые впадали в один гигантский живой океан, обладающий своим разумом. Мы летели над домиками в сторону центра города, где должен был начаться праздник, как вдруг увидели впереди яркие вспышки:
– Похоже, началось,– сказала Маэль, выразив мою мысль первой, и засмеялась негромким смехом, смотря прямо мне в глаза. Я вопросительно посмотрел на нее и тогда она телепатировала: «Мы одновременно это сказали, только ты телепатировал»– и продолжала улыбаться. «Еще не просто постоянно контролировать этот процесс, но я хотя бы реже случайно это делаю?»– спросил я.
