Ник и Иван Александрович вышли из дома. Ника удивило, что на сей раз Иван Александрович надел темные очки, но тут же вспомнил о его светобоязни. Вообще Иван Александрович оделся явно не по тифлисской погоде — в темных очках, просторном плаще и низко надвинутой шляпе он выглядел несколько забавно.
Они медленно пошли по Петра Великого и перейдя на другую сторону вышли сразу на Паскевича, которая начиналась тут же. И тут из-за угла, чуть не сбив их с ног, стремительно вылетела Лили. Увидев Ника, она на мгновение остановилась и нежным голоском сказала:
— Здравствуйте, Николай Александрович!
— Здравствуйте, мадемуазель Лили! — ответил Ник, почувствовав, к своей досаде, как сильнее забилось сердце от этой неожиданной встречи. И вдруг, буквально на ходу, Лили, смотря прямо в глаза Нику сказала:
— А журавли уже кружатся над нами. Они уже прилетели.
Ник недоуменно поклонился, ничего не поняв, его спутник выжидательно стоял, никак не прореагировав на странные слова Лили. А Лили кивнула головой и понеслась дальше.
Через десять минут неспешного хода Ник и Иван Александрович уже дошли до дома под номером 12, где жила Мария Яковлевна.
Пройдя под аркой, они миновали мощенный булыжником двор, прошли по выложенной глазурованной плиткой дорожке мимо великолепно ухоженного сада с благоухающими цветущими кустами и вековыми деревьями, и вошли в парадный подъезд, упрятанный в глубине портика, снаружи сплошь увитого плющом и глицинией. Дверь открыла востроносая служанка, уже знакомая Нику и провела по лестнице мимо стенных шкафов, за стеклами которых зазывно мерцали тисненные золотом кожаные корешки книг, на второй этаж.
В гостиной, куда служанка препроводила гостей, их ждали Мария Яковлевна и доктор Серебряков. После взаимных представлений, Мария Яковлевна с любезным видом предоставила кабинет своего мужа для осмотра больного, а сама осталась с Ником в гостиной.
— Вы меня извините, Николай Александрович, — вполголоса сказала она, — но у нашего подопечного очень странный вид.
— Да, мне тоже так кажется, — задумчиво сказал Ник, — но это неудивительно. Рос вдали от дома, потом непрерывные странствия, жизнь в Индостане. Надо признать, что там европейцу нелегко. На что англичане железный народ, да еще и в доспехах долга и патриотизма, но и тем там весьма трудно.
— Матушку его я знавала через Елизавету Дмитриевну, — продолжала Мария Яковлевна. — Очень милая дама, но со странностями. Первый ее супруг погиб, кажется, в Швейцарских Альпах. Вместе с ребенком. Попали под снежную лавину и потом даже следов их не нашли. Елена Ивановна ездила туда и на месте их гибели поставила каменный крест чудесной работы армянских мастеров.
