Ник все это знал, но он хотел дать собеседнику выговориться, чтобы понять, тот ли это человек, за которого он себя выдает. Пока он не мог придраться ни к чему, знание тонкостей жизни Индостана, санскрит, все соответствовало образу ученого. Но, с другой стороны, и Ник выдавая себя за ученого, занимался совсем другими делами. Раздумья Ника были прерваны словами Ивана Александровича.
— Вы знаете, Николай Александрович, сегодня наступил перелом в моем самочувствии. Мне гораздо лучше, я возвращаюсь к жизни.
— А галлюцинации? Они оставили вас? — спросил Ник, не уточняя о чем идет речь.
— Абсолютно, — услышал он уверенный ответ. — Явно, мне полегчало.
— Я, собственно, зашел к вам, чтобы сказать, что к 3 часам Мария Яковлевна ждет нас у себя. Она договорилась с доктором Серебряковым, что он вас осмотрит, — сказал Ник, внимательно следя за Иваном Александровичем.
— Сколько я доставил всем хлопот, — сокрушенно сказал Иван Александрович. — Мне, право, так неудобно. Мария Яковлевна такая милая дама. Благодарю вас от всей души. Я, правда, не слышал о докторе Серебрякове, но полагаю, что Мария Яковлевна сделала наилучший выбор.
Собеседники снова перешли к воспоминаниям об Индостане. Ник, глаза которого постепенно привыкли к полутьме, начал украдкой разглядывать гостиную. Стены гостиной украшали старинные портреты. В великолепных рамах, и видимо, кисти хороших мастеров. Судя по тому, что в полутьме их невозможно было разглядеть, настолько они потемнели от времени, это были очень старые картины. Иван Александрович перехватил взгляд Ника и торопливо сказал:
— Простите, Николай Александрович, у меня от лихорадки болят глаза, поэтому я велел не открывать штор. Но если вы хотите посмотреть портреты, я велю Даниле принести свечи.
— Не беспокойтесь, ради бога, — замахал руками Ник. — И простите меня за любопытство. Я просто неравнодушен к старинной живописи.
— Да, это память об отце. Тут портреты начиная с пятнадцатого века. Два-три настоящие сокровища, остальные тоже кисти превосходных живописцев. Отец любил старинные портреты и по мере возможности собирал фламандских мастеров. Но ими давно никто не занимался, они требуют ухода и реставрации, — как-то нервно сказал Иван Александрович, видимо желая уйти от темы разговора. Ник удивился этому. Разговор в общем-то был ни к чему не обязывающий. И приписал это немного странное поведение нездоровью хозяина.
Разговор перешел на другие темы и, наконец, подошло время визита к Марии Яковлевне.
