– Извини, – прошептал Ил, – терпеть не могу кровь…
Снова схватив Коннора за руку, он повернулся лицом к залу.
– Вот! – объявил он. – Теперь мы кровные братья. Он уже давно стал моим братом, потому что не раз спасал мне жизнь. Если этого мало для союза ведьмаков и оборотней, не знаю, что ещё вам надо!
Все в изумлении уставились на него. Отец Кибел растерянно моргал.
– Ты хочешь сказать… – мать Галии недоверчиво нахмурила брови, – что не женишься на моей дочери?
– Я пытаюсь объяснить, что жениться на вашей дочери должен он – по крайней мере, обручиться с ней. Это в него она влюблена. Не понимаю, зачем портить ей жизнь лишь для того, чтобы скрепить союз ведьмаков и оборотней. Мы с Коннором породнились и навсегда останемся братьями. Будем незримыми узами связаны с Галией. Разве этого недостаточно?
В зале вновь поднялся шум. Услышав отдельные выкрики, Коннор совсем пал духом. Он испытующе смотрел на Ила, боясь поверить ему.
– А если… ведьмаки не согласятся? – растерянно спросила мать Галии.
Ил топнул ногой. На виду у всех!
– Я – Юнец-ведьмак. Пусть лишь попробуют не согласиться! Ради чего я всё это вытерпел?
Присутствующие опять разразились аплодисментами, ещё громче прежних.
Волна радости подхватила Коннора и понесла прямо в объятия Галии.
Позднее, в суматохе общих объятий и поцелуев, Коннор шёпотом спросил Ила:
– Ты не передумаешь?
– Ты считаешь, такое возможно? Галия этого не заслуживает.
– Ил…
– Я ни в чём не раскаиваюсь, – перебил его Ил. Он крепко обнял Коннора, – Она и вправду дорога мне. Наверное, я её люблю. Но я же видел, каким стало её лицо там, на поляне, когда она думала, что ты погиб. Я слышал, как она произнесла твоё имя. И тогда всё понял. Вы созданы друг для друга. И я ни о чём не жалею.
– Леопард? – переспросил отец Галии, удивлённо раскрыв глаза. – Но это ведь превосходно! Леопардом был твой прапрадедушка.
– Значит, ради меня ты рассталась с мечтой о полётах? – шёпотом спросил Коннор.
– Думаю, мне понравится бегать по земле, – отозвалась Галия, улучила минуту и коснулась губами его щеки.
– Нет, мистер, я прошу прощения за то, что разбудил вас, – говорил Коннор. – Да, мистер, я знаю, как теперь поздно. – Он с трудом мог расслышать голос в трубке.
Ему пришлось зажать пальцем другое ухо, чтобы отключиться от радостной суматохи в зале.
– Не вижу в этом ничего забавного, – отозвался отец Ила. – С ребёнком всё в порядке, она спокойно проспала целую ночь. А почему ты спрашиваешь?
