Голос Отца Кибела звучал озабоченно:
– Боюсь, поскольку полночь уже прошла…
Коннор взглянул на часы:
– Полночь только что настала!
Отец Кибел в удивлении вскинул голову и поглядел на него поверх очков. Все сидящие за столом повернулись на голос Коннора. Взгляды присутствующих в зале тоже устремились на их группу. Негромкий гул, похожий на пчелиное жужжание быстро перерос в оглушительный шум. Люди вопросительно глядели на Коннора, взбегающего на возвышение по боковой лестнице. Лишь оглянувшись на своих спутников, Коннор понял, почему так удивлены собравшиеся. Его команда представляла собой плачевное зрелище – грязные, оборванные, усталые. Тёмные волосы Уилла на виске слиплись от крови. Платье Галии было изодрано. А сам Коннор перепачкался землёй в подземном ходе. Лишь Ил выглядел опрятно, но, видимо, окружающее его сияние мешало приглядеться. Отец Кибел, мигом помолодев, что-то радостно воскликнул и уронил пачку бумаг. Арадий вскочил, повернул к ним сияющее восторгом лицо с незрячими глазами. На лицах родителей Галии отразилось облегчение. Но какая-то девушка в чёрном платье схватила Коннора за руку, едва он шагнул на верхнюю ступеньку.
– Кто вы такие? – спросила она.
Стряхнув её руку, Коннор повернулся к столу:
– Мы привезли вам Неукротимую Силу! – Заметив только что вошедшего в зал Ниса, он поманил его к себе. – А ещё мы убили драконшу!..
Вдруг воцарилась такая тишина, словно в большом зале никого не было.
– Вернее, это он её убил, – поправился Коннор, указывая на Ила.
Арадий негромко вымолвил:
– Юнец-ведьмак! Он с нами!
Ил неторопливо прошёл по возвышению, остановился перед столом и выпрямился.
– Драконшу убил не я один, – заявил он. – Мне помогали все, особенно Коннор и Галия.
Отец Галии поднял вверх светлые брови, а мать ухватилась за руку мужа.
Коннор кинул взгляд на Галию и увидел, что она покраснела.
– Они сражались с ней, пока могли, и едва не погибли. А когда я вызвал синий огонь, у них снова прибавилось сил.
Ил произнёс эти слова совсем просто, обращаясь к одному Отцу Кибелу, – или так показалось Коннору. При этом Ил не выглядел ни смущённым, ни надменным.
“Наверное, он привык к вниманию публики”, – подумал Коннор, вспомнив о том, как относятся к Илу его одногруппники.
Отец Кибел стиснул свои большие руки и зажмурил глаза, а когда вновь открыл их, в них виднелись слёзы.
Но ответил он коротко:
– Добро пожаловать к нам, юнец мой. Последние слова дедушки Хармана были о тебе. Он надеялся, что в тебе пробудится Сила.
