Керналион был ниже вампира и не так крепко сложен, но все еще легко стоял на ногах и сейчас, в порыве гнева, мог без труда вытрясти остатки души из изможденного графа Вальдернеского.
И единственной тусклой мыслью в сознании Степана билось: “Стать сильнее… должен стать сильнее”.
— Чёрт, ты кусок мусора, а не граф. — прошипел дракон, закрывая их обоих мощным щитом. — Сабиан, Ринашан! У нас брешь! Сюда! — маг и оборотень подоспели почти сразу, Сабиан поднял дополнительную защиту вдоль линии обороны, а Ринашан Налль встал на место Степана, закрывая собой брешь в линии обороны.
Граф Налль, как и попаданец, уже давно истощил свой магический резерв и теперь отбивался мечом. На заре медленно вставало солнце.
Степану было больно дышать, всё тело казалось свинцовым, онемело от усталости и сдвинуться хоть на шаг, немного пошевелиться — невозможно. Едва хватало сил держать глаза открытыми.
— Керналион, мои закончили, у нас все готово! — прокричал Сабиан, Ибенир едва расслышал мага из-за шума боя, но все понял.
— Взрывайте! У меня резерва еще на час хватит, как раз закончим со всем! — дал добро дракон. Сабиан запустил в небо белый огненный шар и спустя мгновение в горах прогромыхал взрыв, стены расщелины, из которой приходили твари, начали осыпаться, перекрывая монстрам путь и погребая заживо.
Сразу после этого все взбодрились, маги из запаски встали в общий строй, монстр, почуяв неладное, стали еще яростнее.
Вампир немного пришел в себя и пусть легче ему не стало, отсиживаться, пока даже раненые маги бились из последних сил, он не мог. Граф Налль подвинулся, но ничего не сказал, герцог Ибенир не сдержал усмешки. Граф Вальдернеский оказался упертым и это единственная положительная черта этого вампира.
Монстров становилось всё меньше и меньше, Сабиан и еще несколько магов покинули строй, ринувшись в самую гущу. Спустя еще полчаса маги герцога добивали последних тварей.
— Ты понимаешь, что если бы из-за тебя случился прорыв, то пострадали бы гражданские? — сухо спросил дракон. — И их смерти лежали бы на мне, а виноват был бы ты. — пугающе-леденящим голосом бросил Ибенир.
Степан равнодушно смотрел герцогу в глаза. Он уже ничего не чувствовал, ему плевать, пострадали ли бы гражданские, он устал настолько, что стало всё равно, даже если бы умер и он сам. Тупое безразличие овладело им целиком.
— Я сделал всё, что мог. Я не виноват. — прохрипел севшим голосом вампир. Сердце изнеможденно трепыхалось под броней. Попаданцу некого защищать, почти нечего терять, и он не знает, есть ли смысл бороться.
