Сборник "Жара на Кипре" | страница 9



— Ты, прелесть, как хороша. Особенно, когда спишь… — сказал Суслов и стащил с себя трусы.

Он присел, словно для прыжка, и действительно, оттолкнувшись, прыгнул на кровать, чуть не придавив собою Алину. Тело Суслова было горячим. Алина ощутила приятное тепло, идущее от него. Суслов коснулся сухими, потрескавшимися губами Алининой шеи, и она вздрогнула. Одной рукой Суслов провёл по её щеке, а другую запустил между ног.

— Постой, — едва справившись с собой, сказала Алина, слегка столкнув его с себя. — Суслов, ты искал…

Она не закончила фразы. Суслов всё–таки проник своими длинными пальцами в её плоть, и Алина стала задыхаться от нахлынувшего возбуждения.

— Су… сус… лов… — проговаривала она с трудом, — ну правда… ты потерял… этого… Горобца, — наконец выдавила Алина. — Ты нашел его? Где он? Суслов перестал ласкать её, и, приподнявшись, с удивлением посмотрел на Алину.

— Зачем тебе Горобец? — спросил он девушку. — Ты его, разве, знаешь?

— Нет, но я слышала, что ты кричал, чтобы его нашли.

— Ну… — Суслов явно не понимал, что хочет от него Алина.

— Ты его нашёл? — снова спросила она.

— Господи, да чего дался тебе этот Горобец? Да ещё сейчас? В пять утра. Когда я тебя хочу. А ты хочешь Горобца. — Суслов веселился.

— Не хочу я Горобца, я хочу только узнать, нашёл ты его… — шептала Алина, снова начиная терять мысль, потому что Суслов стал покусывать её грудь.

— Да, в конце концов. Нашёл, конечно. Куда ему деться. Понадобилась срочно информация по сырью, а этот бездельник опять исчез. К вечеру отыскали. Ну, удовлетворена моим ответом? — уже начиная раздражаться, ответил Суслов.

Алина скользнула по шёлковой простыне чуть–чуть вниз. Облизав сухие губы влажным язычком, она стала целовать Суслова. Он расслабился и застонал.

Закончив с сексом, они заснули.

— А что ты привязалась ко мне с Горобцом, — вспомнил Суслов за завтраком.

— Да так, — рассеянно откликнулась Алина, намазывая масло на булочку, — сон страшный приснился. Будто ты потерял Горобца, а к нам пришли два мужика и стали его искать.

Суслов рассмеялся.

— Чего же тут страшного? — спросил он, осторожно отпивая горячий чай из своей любимой чашки Майсенского фарфора.

— Тебе весело, а они меня чуть не изнасиловали, — пожаловалась Алина, надув губки.

— Тебе меня, что ли, мало? — вытирая рот салфеткой, сказал Суслов. — Почти каждый вечер трахаемся, так тебе ещё во сне мужики мерещатся.

Он встал, и, слегка наклонившись, чмокнул Алину за ухом.