Любуясь живописной природой, мы, наконец, прибыли к самим воротам… Близ которых нас уже поджидал высокий мужчина средних лет, представившийся дворецким.
Какое-то дурное предчувствие обуяло меня – как-то сразу похолодело в жилах. Возможно, сейчас я выглядел весьма бледным – хотя это можно было списать на усталость от неблизкого путешествия к старому замку.
– Франсуа Луи де Тюрвень больше с нами нет, мсье. – Ледяным тоном и даже несколько суховато молвил дворецкий. – Барон умер сегодня днём во сне.
– Как – умер? – Воскликнул я, разочарованно опешив.
– Не далее как пару дней назад было стремительное улучшение, – Кивнул слуга. – Но после… Впрочем, вы и сами всё увидите; похороны сегодня в пять часов вечера.
Меня бросило в жар. Я бросился в замок, минуя все эти многочисленные ступени, оставляя позади могучие колонны и совершенно не обращая внимания на мрачные башни и готические шпили.
Старого барона я застал в его комнате, в постели. Этот человек уже отмучился, успокоился навсегда, тогда как мои (прежде всего душевные) страдания только начались, в итоге увенчавшись парой-тройкой скупых мужских слёз.
Стоя на коленях у изголовья кровати, я вдруг остановил свой взор на красноватых пятнах, которыми было усеяно лицо скончавшегося.
Я перевёл глаза на дворецкого, непонимающе мигая.
– Пищевое отравление, – Вздохнув, изрёк тот, поймав мой взгляд.
– А врач?.. – Только и вскрикнул я.
– … Не успел; было уже слишком поздно.
«Что-то мне всё это не нравится, Джордж; ох, как не нравится», сам с собой разговаривал я.
Я вспомнил, как когда-то, очень давно, я бывал здесь каждое лето, оставаясь на целых две недели. С какой радостью я мчался, чтобы услышать скверный английский своего дедушки, который баловал меня, дарил подарки и рассказывал мне всякие занимательные истории, от которых я всегда был в восторге (хотя от некоторых из них пробегали мурашки по коже).
С большим теплом и любовью дед вспоминал об Англии викторианской эпохи, которую застал и в которой бывал. Он превозносил те нравы и порядки, что царили в тот исторический период – признаться, я разделял с ним некоторые из них. Ныне деда нет, и что же теперь будет дальше?
– Барон де Тюрвень составил завещание, по которому всё это поместье в целом (и особняк, в частности) переходят именно вам. – Объявил мне нотариус после похорон.
– Мне?! – Моему удивлению не было предела, хотя человек я хладнокровный, и так просто меня огорошить, выбить из колеи не каждому под силу. – Неужто у него нет родственников?
