При оживлении язычников, будто только того и ждали, сразу протрезвели несколько заулыбавшихся и подталкивающих друг друга белых, стреляя белесыми глазенками из-под полей шляп.
Вслед за ними вступили мексиканцы, стоявшие у окна как посторонние, отрешенные от всего храмовые статуи или стражи в душных склепах, блестя налитыми кровью глазами. Холидей поднял глаза, щурясь и заслоняясь связанными руками.
Это он, это он!
Кто – я?
Гигант трахнул кулачищем по столешнице, одна из ножек стола переломилась, и в последний момент уже полупьяный белый успел подхватить кружку, расплескав ее содержимое.
Это ты, рака, евнух!
Гигант плюнул Холидею в лицо.
Холидей подскочил с места.
С ума сошел, я тебе пасть порву!
Он попытался протаранить противника головой, но тот сцапал его за волосы одной рукой, другой – зажал шею и стал душить.
Давно я тебя ищу!
Пусти, а то пристрелю! сказал горбоносый, обращая внимание на свою руку, лежавшую на оружии.
Попробуй!
Гигант отпихнул Холидея, тот наскочил на стену, оступился и с грохотом опустился на покрытый пылью пол; гигант вытащил револьвер из кобуры на ремне. Горбоносый схватил свой пистолет. Язычники синхронно поднялись, и вот уже хозяин приюта вырос из-под стойки, волоча длинное двуствольное ружье – большим пальцем взвел непослушные курки и прицелился в широкую спину гиганта. Тот услышал щелчок. Остальные постояльцы сидели, противно корча рожи и улюлюкая.
Курильщик с причесанными усами и выкачанными глазами сдвинул шляпу на затылок и опустил левую руку под стол.
Отомщу, ревел гигант, отомщу!
Отмщение – это благо, ответил Холидей, сидя в пыли и заслоняя руками лицо от ожидаемых выстрелов. Я сам человек ой какой мстительный. Ну, дождусь от тебя дождя свинцового?
Я не ты, сперва – молитву читай!
Какую-такую молитву?
Под открытым небом стреляйтесь! сказал хозяин, а тут, в присутствии господа нашего, не позволю брату на брата!
Какой он мне брат, это лицемер и вор, и убийца! А я родом из этих краев, как и ты!
Да пусть мы с тобой хоть единоутробные близнецы, мать наша пресвятая дева, а отец дух святой, я тебе убийства не прощу! не под моей крышей, выводи его, и там стреляйтесь!
Сучий сын наговаривает, крикнул Холидей, продолжая заслоняться, они все убийцы, эти трое! плачу золотом тому, кто меня отсюда вытащит!
Живьем ты не уйдешь отсюда, крестом клянусь!
Горбоносый поднял руку.
Этот мужчина, Оуэн Холидей, осужденный преступник. И я здесь, чтобы сопроводить его к месту казни. Туда, где над ним суд совершится по закону, справедливый и обдуманный…
