«На автомате» я поднялся и не понимал сначала, что происходит. Этот мерзкий звук! Я осмотрелся, всё не мог понять, где трещит эта адская хрень. Развернувшись, я увидел на полке это истинное зло! Будильник, чёрт возьми. Это. Был. Будильник! До меня ни сразу дошло, что я в своей постели, но после отключения этого вредителя мозг стал думать быстрее. Критическое мышление сработало на ура, и я понял, где я.
Протерев глаза, я потянулся так сильно, что спина хрустнула в нескольких местах. Как же мне не хотелось покидать нагретую постель: мягкое одеяло, скомканную подушку, но будильник «орал» не просто так. Наверное, я должен встать и начать что-то делать. Посидев и подумав несколько минут, я всё-таки стащил свой зад с кровати и принялся заниматься обычными вещами, которые мы делаем утром: сходить в туалет, умыться, приготовить одежду. После первого я зашёл в ванную и увидел очередное перевоплощение.
В зеркале, окантованным какой-то клейкой плёнкой, чтобы не была заметна его обветшалость, напротив меня стоял парень лет 16 (местами проскальзывала даже щетина, хотя я сам начал бриться только около 20). Худенькое тело, но при этом не последняя стадия анорексии, нет, эта худоба, было ровно такой же, какая присуща многим, в том числе и мне; лицо имело резкие черты для такого возраста, но некоторые ещё не полностью проявились, что давало нам увидеть все подростковые метаморфозы на одном лице. Однако есть у человека орган речи, который многое расскажет и не даёт соврать. Орган речи не предполагает звуковое общение или с помощью символов – важна подача этой информации. Глядя на человека, мы можем определить, говорит он правду или лжёт, лишь по его взгляду. Глаза тоже говорят, причём очень много, просто надо видеть это. У него они выражали не детскую серьёзность, но при этом уголки около рта были в небольших складках – много улыбается. Парадокс!
Ох, как много людей, которые живут при данных обстоятельствах, и это страшная трагедия. Согласитесь, что у многих есть такая же парадоксальная черта. Так сложилось общество, что никого не волнуют чужие проблемы. Ребёнок брошен и голоден – о нём позаботится государство, нам-то что? Нищий просит помощи – пьянь, пускай идёт работать. Бабушка считает гроши в магазине, чтобы купить хлеб – им пенсию подняли в этом году, на всё хватит, да дети помогут. Как же мы заблуждаемся: вдруг за ребёнком не придут госслужащие или он попадёт в совсем не доброе специализированное учреждение; вдруг нищему совсем немного не хватает, чтобы начать свою жизнь заново; вдруг у бабушки с грошами не хватит на хлеб, так как это остатки небольших денег, которые она получает, а детей у неё вовсе нет. Поэтому иногда мы можем увидеть на их лицах улыбку или её подобие. Она будет разной: у кого-то широкой, чуть ли не до ушей, у кого-то маленькой, но бесконечно доброй, у кого-то тяжелой и натянутой. Но им приходится это делать, чтобы скрыть своё истинное душевное состояние. Так делаем все мы. Лишь одно в нас остаётся неизменным – глаза. Только по взгляду можно определить «псевдоулыбку».
