Когда мы подходим к перекрестку, от которого до нужной остановки остается метров триста, на светофоре видим мой автобус и, не сговариваясь, бежим. Автобус нас обгоняет и останавливается на приличном отдалении, я мысленно уже решаю, что нам не успеть и хочу брейкнуть бессмысленную пробежку, но Дэн отпускает мою руку и резко ускоряется. Бегущим в пальто он выглядит удивительно естественно, оно как будто совсем ему не мешает. Он успевает к дверям до их закрытия и удерживает для меня. Я вскакиваю на подножку, двери с громким стуком смыкаются за моей спиной, а автобус тем временем уже разгоняется.
Мы отходим в дальний угол и смеемся, глядя на раскрасневшиеся лица друг друга. Глаза блестят, дыхание сбитое, улыбки счастливые. Несколько остановок мы так и едем в хвосте салона, почти в обнимку, хотя никто вокруг нас не толпится, а потом освобождается место сразу за водителем, и Дэн тащит меня туда. Сажает на сиденье, а сам встает передо мной, прислонившись спиной на стенку кабины водителя, а ногами уперевшись в основание кресла.
Он пристально смотрит на меня, и веселье из его глаз постепенно улетучивается, взгляд становится тяжелым. Я избегаю его и, опустив глаза вниз, разглядываю свои руки. Долго разглядываю, пауза затягивается, и в какой-то момент я непроизвольно поднимаю голову и натыкаюсь на тот же взгляд. Он слово все это время пялился на меня, даже не моргая. Сердце трепещет в груди от страха и неизбежности происходящего. Во рту у меня резко пересыхает, и я машинально облизываю губы.
Это действие не остается им незамеченным.
– Губы у тебя какие-то пересохшие, – констатирует низким голосом и без паузы предлагает: – Давай увлажню.
И тон, и взгляд не оставляют сомнений, как именно он собирается увлажнять мои губы – точно не протянув стакан воды, – и от этой перспективы во рту у меня и вовсе наступает великая засуха.
Устремляя все силы на то, чтобы снова не пройтись языком по губам, я с трудом выговариваю:
– Обойдусь.
Он отводит взгляд, но я успеваю увидеть недобрый блеск и судорожно сглатываю. Хорошо, что он этого не видит.
– Смотри, я предлагал, – говорит он и выпрямляется, стремясь увеличить расстояние между нами.
Я понимаю, что переиграла в недотрогу, и ему надоели наши платонические свидания. Надоело меня уговаривать. Понимаю я и то, что это свидание, скорее всего, последнее – он смотрит теперь в другую сторону и даже стоит, отвернувшись от меня. Да уж, недалеко я продвинулась в своих первых "отношениях". Ну что ж, я знала, что это будет нелегко. И хоть мне жаль, что ничего не получилось, исправлять это, пытаться заставить его передумать, кидаться давать ему то, что он хочет, я не буду.
