Ева тем временем повисла у Гоши на шее — для этого ей пришлось подпрыгнуть, поскольку тот оказался на полметра выше даже Виктора. Лешак в ответ скрипел что-то приветственное и поглаживал женщину по спине корявыми, словно корешки, пальцами.
— Долго же вы… — пробурчал он. Я уж с самого утра жду, притомился. Идтить пора, только сначала вот что…
Он осторожно стряхнул себя Еву, обернулся к клёну и трижды постучал по стволу ладонью. И дерево ответило: с протяжным скрежетом, словно распахивалась разбухшая за зиму оконная рама, в стволе на уровне лица Виктора возникла глубокая узкая щель.
— Давайте-ка сюда все железяки ваши. Ружья, ножи, патроны — всё.
— Что же нам, через Измайлово безоружными идти? — спросила Ева. Для порядка спросила, отметил Виктор, явно и в мыслях не имея спорить с «проводником».
— Всё, до последнего патрончика, здесь придётся оставить. — серьёзно ответил Гоша. — Иначе тропа не пропустит, кружить начнёт. А то и чего похуже сотворится — там, в самой чащобе.
Женщина сняла с плеча карабин и неохотно протянула лешаку.
— Сотворится, говоришь? И всё-то у вас, лешаков, не в простоте, всё с выдумкой, с подвывертом!
Гоша принял оружие осторожно, даже брезгливо, тремя пальцами — и бросил в щель. Края её дёрнулись, и Виктору на миг послышалось сытое чавканье.
— Назад-то хоть отдадите?
— А как же? — вслед за карабином в щель отправился обрез Виктора, за ним оба патронташа, извлечённые из ножен охотничьи ножи, мачете Виктора и маленький топорик, висевший на рюкзаке Евы. — Да не опасайтесь, никто ваше добро не тронет. И вас не тронет, если с тропы не сойдёте, конечно. А на лешаков бочку кутить не надо — не мы так захотели, Лес так решил, а ему виднее.
* * *
2054 год, осень
Северный Речной Вокзал
Смотреть на прибытие «партизан» высыпала половина обитателей Речвокзала. Ну, может не половина, поправил себя Егор, даже не треть — но уж человек сто на пирсе точно было. Не каждый день к дебаркадеру, в который превратился теплоход, некогда носивший гордое имя «Президент», о чём и сейчас напоминали облупившиеся буквы «П», «ЕЗ», «Д» и «НТ» на проржавевшем борту, причаливает такой караван. Три лодки: две самые обычные дюралевые моторки, из которых подвесник имелся только на одной; третья же — угловатая, плоская, настоящая мини-баржа, склёпанная из уголка и металлического листа. С неё-то увешанные оружием парни и стаскивали на палубу дебаркадера чудную штуковину — здоровенную, метра два в диаметре, полусферу, словно набранную из рельефных костяных пластинок. Весила она немало, если судить по матерным прибауткам, щедро отпускаемым грузчиками.
