Ничего, новое начальство — новые привычки…
— И кто тут, в натуре, прибабахнутый? — попробовал съязвить чернявый.
— А-атставить боец! В нарядах давно не бывал?
— Да я чё, я ничё…
— Раз ничё — как вырежешь мясо, отпили ещё и башку. И придумай, в чём её тащить, не сидора же кровью поганить…. До темноты надо быть в Серебряном Бору. Сегодня Большой Костёр в честь новоприбывших, будут девочки…
— Девочки — это хорошо. — Мессер плотоядно облизнулся. — Будет сделано, гражданин начальник!
Чернявый уже предвкушал весёлый вечер на Поляне.
В нависших над поляной ветвях великанского гикори, что-то сухо треснуло. Партизаны мгновенно припали к земле и вскинули стволы вверх, шаря взглядами по листве.
— Белка. — Чекист первым определил источник шума. — Отбой боевой тревоги, бойцы. Студент, жёлуди найдутся? Я свои на Поляне оставил, в Серебряном Бору, с прочим барахлом.
Почтовая белка — незнакомая долговязая девчонка с физиономией, густо усыпанной веснушками и неизменными ярко-зелёными глазами — уже сидела на нижней ветке, покачивая ножкой в замшевом мокасине. Пышный хвост, в отличие от Яскиного, тёмно-рыжий, почти бурый, свисал вниз почти на метр.
Егор покопался в карманах, извлёк пять желудей и протянул юной почтальонше. Та ловко сгребла плату, лизнула по очереди каждый, ссыпала в поясной мешочек. Потом перекинула Егору конверт из тёмно-жёлтой крафт-бумаги, и исчезла в ветвях.
Чекист надорвал конверт и принялся читать записку.
— Чё там? — Мессер жадно вытянул шею.
— Чё-чё… ничё! — командир партизан сложил записку вдвое, потом щё раз, и убрал в планшет. — Накрылись девочки, Мессер. Письмо от Евы. Просит, раз уж мы здесь, в Крылатских холмах — набрать ей грибов. Особенных каких-то целебных, что ли…
— Ева? Это егерская медичка, что ли??
— Она самая. — подтвердил Егор. — Просит набрать не меньше пяти килограммов, и чтобы поскорее.
— Слышь, Студент, я чиста не врубился — она, часом, рамсы не попутала? Мы ей чё, грибники?
— А ну молчать, боец! — В голосе командира клацнул затвор чекистского «Маузера». — Если кто тут попутал, то не Ева, а ты. Забыл, как она нас штопала?
Чернявый немедленно умолк.
— Вижу, что не забыл. В другой раз думай, на кого батон крошишь. Ежели Ева попросила — сделаем, а баб в другой раз полапаешь, этого добра в Серебряном Бору до дури.
После приключений в Грачёвке, когда трое из их бригады оказались в подвале у Порченого друида и чуть было не разделили судьбу подопытных-«зеленушек», её авторитет у буйных «партизан» взлетел на недосягаемую высоту.
