– За что ты меня так ненавидишь? Почему ты преследуешь меня и портишь мою жизнь? Что я тебе сделал? – пытаясь унять дрожь в голосе, прошептал он, глядя в ее глаза, объятые пламенем ненависти.
– Ты знаешь за что, – сглотнув слюну, произнесла Кристи, чувствуя, что ей так просто не удастся вырваться из железных оков, сжимающих ее руки. Внезапно Виржилиу отпустил ее и грустно улыбнувшись, покачал головой.
– Ты меня ненавидишь за это? – он вытащил колоратку из ворота сутаны и кинул на крышу автомобиля, она, мертвым полумесяцем, звякнула о металл.
– Или за это?
Священник указательными пальцами ткнул себя в грудь, подразумевая свое облачение. Он подошел вплотную к девочке, смотря на нее сверху вниз.
– А может, ты меня ненавидишь за то, что я существую?
Кристи молча взглянула на Виржилиу. В этот момент, ей даже стало жаль священника. Она почувствовала, что страх отступает. Ее душа ликовала. Кристи удалось одержать маленькую победу: над преподобным, над Господом, над своими страхами!
– Вот он, ваш истинный облик, святой отец! Куда подевалась ваша сдержанность, холодный тон, ваша безукоризненная святость?
Виржилиу потер щеку рукой, чувствуя, как его бросает в жар. Он покачал головой.
– По-твоему, если я священнослужитель, то не человек? Ты думаешь, у меня нет чувств? Я не знаю стыда, не ощущаю боли? Тебе кажется, я робот, безвольно следующий указам Господа?
– О, нет! Я так не думаю, – иронично заметила Кристи. – Я думаю, что ты чудовище, получающие неимоверное удовлетворение от своих мерзких деяний,– прошипела она, и ее глаза заблестели.
Виржилиу вновь закивал головой, нервно покусывая нижнюю губу.
– Конечно. Ты же обвинила меня в храме божьем в мерзопакостных вещах. Ты готова пойти на ложь и клевету, лишь бы унизить меня, растоптать! – он схватил девушку за плечи и встряхнул. – По-твоему, это забавно? По-твоему это правильно, унижать человека в глазах окружающих?
Кристи истерично захохотала, чувствуя, как по щеке скатилась горячая слеза. Священник продолжал держать ее за плечи, выжидая, когда она успокоится. Девочка резко прекратила смеяться.
– Тебе лучше знать, святой отец! Помнишь Анну, твою сестру? Я уверена, ее гибель на твоей совести! А теперь вспомни меня, ее подругу, маленькую девочку…
Священник побледнел и отпустил девушку. Он ощутил, как монстр внутри него, разрезает душу на мелкие лоскутки, пропитывая их гневом. Чудовище готово было пуститься в пляс, ему удалось спустить с цепи ярость.
