– А чего конкретно вы ждете от меня? Непонятно, зачем я вам нужна.
– Мы должны знать правду, – ответил за всех Моисей, но глаза Гедеона подтвердили ей, что это действительно их единственная цель. – Мы должны найти предателя и узнать, почему они погибли.
Каждый из них по-своему давил на нее: Моисей отдавал приказы, заранее уверенный в ее послушании, Гедеон молчаливо умолял, Рафаэль презирал. Настолько разные способы воздействия утомляли и, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться, прежде чем начать что-то делать, она свернулась запятой. Со стороны это выглядело странно: согнувшись в кресле, закрыв лицо руками, она сидела так, что голова почти касалась стола. Ей хотелось остаться одной и вернуть время туда, где эти люди еще не были частью ее жизни. Камилль по-прежнему пыталась не увлечься поставленной задачей, но знала, что где-то в ее усталой голове уже идет работа над историей смерти, захватывая всё больше и больше и не позволяя отступить.
– Они были друзьями? – спросила она, подняв голову.
– Они были хорошо знакомы, – неожиданно ответил Рафаэль, – но Ари был моим другом. Грэг старше нас на пять лет.
– Я не хочу особо вдаваться в детали, но все-таки – они вместе работали?
– Нет, – ответил Моисей, – Ари работал в посольстве. У Грэга не было ни причин, ни повода вступать с ним в контакт.
– Как они погибли?
Моисей тяжело вздохнул:
– По заключению полиции, это было двойное самоубийство гомосексуальной пары.
Камилль почувствовала себя как лошадь, которую внезапно остановили посреди скачек.
– Грэг был геем? Что-то не верится…
– Нет, не был.
– Откуда же такое заключение?
– Потому что полицейские обнаружили двух мужчин, сидящих за столом, яд в бокалах для вина и никаких следов насилия или присутствия посторонних.
– Ну да, это самое простое объяснение и поэтому может быть правдой.
– Грэг не мог там оказаться. Что касается Ари, то он даже не знал, что Грэг во Франции. Они не были близкими друзьями и вращались совсем в разных кругах. А учитывая, что Грэг был занят поисками предателя, любая неожиданность должна была его насторожить. Например, внезапное приглашение поужинать у Ари.
– А если он пришел за информацией, но не хотел поставить сотрудника посольства в неловкое положение? Или, предположим, не хотел открыто обвинять хорошо знакомого человека и друга своего брата?
– Тогда он бы обязательно как-то дал знать, где его искать в случае чего. А он никому ничего не сказал.
– Уверены ли вы на двести процентов, что он не брал в расчет свои личные отношения с предателем? Каждый из вас в этом уверен?
