Теперь уже ясно, что экономическая модель Прудона делает труд индивида менее производительным т.к. сто гектаров земли разделенного на множество мелких участков, не сможет сравнится в производительности с одной фермой, таких же масштабов. но кто не поменял бы этот излишек, на избавление от диктатуры эксплуататора, или коллектива? Если учесть Производительность труда достигшего невероятных масштабов, то его малое снижение, не отразится на общем состоянии общества. Тем более что в новом обществе человек перестанет быть рабом своих потребностей, выражающихся в бытовом благе. нынче только половина из работающих занимаются производствам товаров потребления, большая часть которого ненужный хлам. так один рабочий кормит четырех работающих, но не производящих ничего полезного, кроме развлечения и средств к отупению масс и обогащению единиц. Исчезновения спроса на самоодурманивание, заставит его производителей переключится на производства «полезностей», благодаря чему будет нивелировано снижение производительности индивидуального труда, которая в свою очередь повторюсь, достигла неведомых доселе масштабов. В современной экономической системе, рабочий выступает не как сторона обмена, а один из инструментов производства, издержки на которого должны быть минимальными. Таким образом, его заработная плата составляет минимум, на который он согласен работать. В свою очередь этот минимум благодаря высокой безработицы, неорганизованности и разрозненности рабочих, сохраняется на приемлемом для капиталиста уровне. Выигрыш главная цель капиталистической экономики и хвалясь им, почему та забывают, что сей выигрыш не берется из вакуума, а прямиком из чужих карманов и неумолимо связан с Чим та проигрышем. Такова справедливость ловкого. Эта спор, из которого рабочий никогда не выйдет победителем.
Однако его идеи об общественном порядке вызывают вопросы, сменой одних законодателей другими, не сменим ли мы лишь насильников?
Народу неугомонно внушают уважение и неподдельный трепет перед законом. При этом забывают разъяснить, откуда взялись эти законы. Ни уж та они были ниспосланы самим богом, как Моисею десять заповедей? будет ли уместно предположить, что эти законы писались нашими многоуважаемыми властями, словно волками для овец, гарантирующими овцам право быть съеденными? конечно мы далеки от мысли воображать в людях овец, но эти надуманные законы, в самом деле, превращают общество в стадо, которое не только не защищает ее представителей, но и на против – обрекает его на печальную участь.
