– Инна, я же вообще ни о чём не знал, – воскликнул Алексей Иванович. – Тебя в убийстве обвиняли, машиной сбивали, мостик к дому подпилили, а ты ничего не рассказала мне! Юрка, тихушник, из-под машины тебя вытащил – и не сказал!
– Мы решили, что не стоит вас волновать, – ответил Юра. – А про остальное я тоже не знал. Если бы знал, я бы вообще тётю Инну куда-нибудь далеко увёз и спрятал!
– А что с Мильчиковой сейчас?
– Нервный срыв. К ней пока не пускают. Там вообще всё очень серьёзно. Похоже, травма головы привела к серьёзным последствиям. Уже тогда, когда она Инну Леонидовну обвинила, надо было понять, что она ненормальная. Понимаете, богатство поманило и страх возник его лишиться, плюс травма, плюс климактерический период, плюс от природы некая маниакальность.
– Обидно будет, если наследство достанется убийце, – сказала Танечка. – А вам, наверное, надо обращаться к нотариусу с заявлением о наследстве?
– Да, и срочно, – кивнул Иван Иванович. – Полгода через неделю истекают. Жаль, что ваш родственник не оставил завещания.
– Мне он оставил какую-то бумагу, – вдруг вспомнил Алексей Иванович. – Тогда, десять лет назад, он оставил конверт, на котором написал: «Вскрыть в случае моей смерти». Сказал, Инне всё оставит. И мне немножко. Надо поискать конверт.
– Давайте, ищите, – подскочил Беляков. – Вот класс будет, если Корзуны обломятся!
Через пять минут хозяин дома вернулся расстроенный:
– Нет! Он у меня лежал в коробочке, где все документы. Варя, ты не видела?
– Я никогда туда не заглядываю.
– Поищите ещё, – стал уговаривать Беляков. – Такая тема! Это же миллионы!
– Понимаете, я педант. Если что куда кладу, никогда не перекладываю. У меня всякой вещи своё место. Если нет, значит, пропало.
– Это точно, Лёшка у меня аккуратист, – подтвердила Варя.
А Инна Леонидовна сказала:
– Юрочка, пойдём, ты мне на кухне поможешь.
Он начал вставать, но потом махнул рукой и сел:
– Ладно, тётя Инна, ты поняла, да? Чего уж скрывать, мы его выкинули!
– Как выкинули? Зачем?
– И ничего подобного, – сказала Танечка.
– Да ладно, Тань, зачем мучиться, надо сознаваться. Не знаю, зачем, но Танька в ту коробочку влезла и конверт этот увидела. И решила, что Алексей Иванович… ну… к смерти готовится.
– К самоубийству, что ли? – удивился Алексей Иванович.
– Ну да, или болезнь у вас какая… мы ж дурачки были… Танька тогда в одиннадцатом классе, а я в восьмом…
– Преданья старины глубокой, – засмеялся Алексей Иванович.
– Вы своими руками порвали завещание, дававшее богатство вашей семье? – ахнула Танина свекровь.
