– Только я-то на соперницу не тяну. И Раиса Михайловна на любовницу не тянет. Тоже мне, Екатерина Великая, юных красавцев прельщать!
– Что, хорош мужик?
– Да как сказать? Видный, талантливый. Но… как бы это объяснить… привык он, что ли, от женщин добиваться всего обаянием. Если нужно что-то, смотрит на тебя так, словно ты ослепительная красотка. Но, если ты не юная и не красотка, чувствуешь, что тебя дурой считают. Как-то это унизительно.
– Инночка, да ведь это из-за того, что ты не дура, – засмеялась Анна Ивановна. – Дура-то поверит, что она ему нравится. Я таких мужиков в жизни своей встречала. Они такие от бабского воспитания. В семье мать, бабка, тётка какая-нибудь бездетная. Весь такой зацелованный. С малых лет понимает, что стоит женщину обнять и поцеловать, любимой назвать – и всё ему дадут, чего ни попросит. Ну, а с возрастом понимает, чем ещё можно бабу закабалить. И вовсю этим пользуется.
– Да, у меня брат такой…
– Алексей Иванович? – удивился Царёв.
– Нет, что вы! Лёшка нормальный, хоть и безотцовщина. Наоборот, и бабушки наши, и мамы всегда внушали ему, что он у нас мужчина, и за всех должен заступаться. Это другой брат, Игорь.
– Вы никогда о нём не говорили. Он родной брат?
– Такой же как Лёшка, троюродный.
– Как вы родню цените! Я троюродных своих и не знаю.
– У нас особая связь. Прадедушку нашего, священника, в тридцать втором году забрали. Но накануне сосед пришёл и предупредил. Прадедушка велел жене с детьми уходить к Вере. У них старшая дочь баба Вера тогда уже курсы учительские закончила, и её послали в Патриаршее в школе преподавать. А второй по возрасту Иннокентий, шестнадцатилетний, он причётником в церкви был, он решил с отцом остаться. Сосед им помог вещи на лодку погрузить и до утра грёб против течения с Игорем, подростком.
– Почему вверх по течению?
– Ниже – пороги. Потом сосед домой по берегу вернулся, а они дальше пошли по берегу, а лодку с малышами на верёвке тянули. В общем, эти двести километров шли они месяц. В дороге чем-то заразились. Старшие дети умерли, Игорь и Анечка. Мать с двумя маленькими девочками добралась до Конь-Васильевки, лодку одному местному отдали, а он за это их на телеге до Патриаршего довёз. Искать их уже перестали, но бабы Веры муж выгнал её, когда тёща на пороге их дома появилась. В школе им жить не разрешили, но позволили поселиться рядом, в конюшнях. Прабабушка через несколько дней умерла, а баба Вера осталась с двумя маленькими сестричками, и они так всю жизнь там прожили.
