Стекло осыпалось вниз, как сверкающий дождь. В окнах замелькали лица, мальчишку как ветром сдуло. Впрочем, Даша этого не видела – она уже была на улице. С холодным, как ночь, спокойствием выждав где-то полтора часа, девушка пошла обратно. Она сняла с головы меховую шапочку и спрятала её в сумку, меховой воротник пальто подняла и поверх воротника низко повязала голову платком, заменявшим ей шарф. Глянув в зеркальце и убедившись в том, что выглядит изрядной кулемой, никак не похожей на молодую девушку, Даша решительно направилась к дому.
Огонёк папиросы действительно маячил в окне лестничной клетки, теперь уже Даша не могла ошибиться. Не отвлекаясь на раздумья о том, кому он принадлежит, Даша пристально следила за оранжевой точкой. Вот она погасла. Как долго теперь придётся ждать?
Недолго! Вспыхнула спичка, и девушка метнулась через двор и прижалась к стене своего дома. Если курильщик на лестнице действительно наклонился с папиросой в зубах к огню, то теперь уже не мог её увидеть из парадного.
Даша долго не могла заставить себя подать голос. Она повторяла «Брыся, кис-кис» и «Брыся, иди ко мне», но из горла не вырывалось ни звука.
«Возьми себя в руки. Осталось чуть-чуть, последнее. Дальше можно будет дать волю страху и бежать».
– Брыся, – позвала Даша. – Брыся, иди ко мне!
Она запрокинула голову. Разбитое окно испускало в чёрный кривой четырёхугольник неба едва заметный белесый пар. Через несколько минут над карнизом показалась круглая мохнатая мордочка.
– Иди ко мне, – позвала Даша, с ужасом представляя, сколько времени уйдёт на уговоры.
Кот прыгнул в снег.
Кот сидел тихо, только изредка пытаясь просунуть любопытную морду между пуговицами. От него шло ровное тепло. «Теперь главное – билеты!» – чувствуя тяжесть кота на руке, которой она придерживала его под пальто, Даша спешила к вокзалу.
2013 г.
Мрак
Автобус мчался с такой скоростью, что Джерри не удивился бы, раздайся позади полицейская сирена. На поворотах свисающие с ярко-желтых поручней петли наклонялись на 45 градусов. Но водитель не сильно рисковал – даже полиции не было на этих окраинных улицах, особенно безжизненных в едком оранжевом свете.
Водитель заложил еще один лихой вираж (Джерри готов был поклясться, что на этот раз оба левых колеса уж точно оторвались от земли) и, резко сбросив скорость, въехал на бетонную площадку автостанции.
Двери распахнулись, но Джерри не шелохнулся. Он катался по городу уже два круга, и просидеть в светлом теплом салоне как можно дольше было единственным его желанием. Вместе с маршрутом в жизни закончилась определенность. Куда идти дальше, Джерри не знал.
