— Так. Кофе я выпил. Чашка стояла на столике возле моего кресла.
— Вот видишь, это ты вспомнил. Теперь постарайся припомнить, как и когда она там очутилась?
— Не знаю. Там она стояла, и я ее взял.
— Она там стояла еще до того, как все возвратились с веранды?
— Не могу сказать. Я сел только после того, как они вернулись.
— Что ты делал до этого?
— Перебирал бумаги на бюро.
— Ты стоял спиной к столу?
— Кажется, да.
— Неужели ты больше ничего не помнишь? — безнадежно спросил Энтони.
— Только то, что чашка стояла на столе возле меня и я из нее пил.
— Ты хочешь сказать, что когда ты подошел наконец к столу, она уже стояла там?
— По-моему, да.
— Но ты не помнишь точно? — допытывался Энтони, с трудом сохраняя спокойный тон.
— Ничего, кроме того, что кофе я выпил. Перестань меня выспрашивать. Я же говорю, что я ничего не замечал вокруг. Я пытался решить, как мне поступать дальше…
— Поступать дальше?!
Джимми кивнул.
— Ну да. С Лоис. Так не могло продолжаться дальше. Я должен был принять решение…
— Ради бога, только не говори это полицейским! — воскликнул Энтони, хватая Джимми за руку.
— Но ты же меня сам спросил, о чем я думал. Ничего вокруг не замечал, пока не взял в руки чашку, и бесполезно выпытывать у меня, как она там оказалась. — Он остановился, взъерошил волосы и рассеянно произнес: — Предварительное разбирательство состоится завтра в «Быке».
После полудня мисс Силвер снова попросила Джулию уделить ей несколько минут. Надо сказать, что за первую половину дня она сумела поговорить почти со всеми членами семейства. Джулию она застала одну в старой классной комнате. Она вошла с неизменной вязальной сумочкой и начала разговор с того, что восхитилась прелестным видом, открывавшимся из окон, и знакомыми книгами на полках.
— А, Шарлотта Йонг! Вы заметили, как точно она в своих романах воссоздает обстановку викторианской Англии? Удивительно правдиво, не правда ли? Пожалуй, никто с такой нежной любовью и постоянством не обращался к теме жизни больших семейств, которые теперь — увы! — отошли в прошлое! Поразительно живо она их описывала! Правда, ее «Наследник Рэдклиффа» довольно грустный роман, зато сколько добрых слез было пролито над судьбой этого бедного юноши! Прекрасная дань ее таланту. Правда, я предпочитаю книги со счастливым концом, но нельзя же всегда этого ожидать — зато сколько мужества, сколько веры в справедливость у ее героев! Думаю, настанет время, когда мисс Йонг будут ценить так же высоко, как Троллопа, — если не выше. Не хотите ли присесть, мисс Вейн?
