— Он писал вам о своем завещании?
Маргот сделала большие глаза.
— Конечно нет! Знаете, он мне практически не писал.
— Так-с, — сказал мистер Хейл. — Это неудача. Видите ли, мисс Стандинг, мы находимся в большом затруднении. В течение последних пятнадцати лет все дела вашего отца находились в наших руках. Но полное представление о них имел мой отец — у него с последним мистером Стандингом сложились доверительные отношения. Если бы мой отец сейчас был с нами, мы бы все выяснили в несколько минут.
— А разве ваш отец не с вами?
Мистер Хейл прочистил горло и указал на черный галстук:
— Мой отец скончался месяц назад.
— Ох, — сказала мисс Стандинг. Она помолчала и вдруг, с неожиданным изяществом сменив тон, подалась к нему и сказала: — Мне ничего не рассказали о папе. Мамзель сказала, что ничего не знает кроме того, что было в телеграмме. Это вы послали телеграмму? Я так ничего и не знаю.
— Мистер Стандинг умер внезапно, — сказал мистер Хейл. — Он отплыл на яхте от Мальорки…
Маргот повторила название.
— Где это — Мальорка?
Мистер Хейл просветил ее. Он также поведал ей, как он выразился, «о печальных обстоятельствах» смерти отца. Оказывается, яхту застал в море шторм, мистер Стандинг отказался покинуть палубу, и его смыло волной за борт.
В этом месте мистер Хейл выразил заготовленные соболезнования, затем прочистил горло и добавил:
— К сожалению, нам не удалось найти следы завещания или какое-либо свидетельство, предполагающее, что он его составлял.
— Разве это важно? — безразлично произнесла Маргот.
Мистер Хейл нахмурился.
— Это очень важно для вас, мисс Стандинг.
— Вот как?
— Боюсь, что да.
— Но ведь я его дочь. Зачем же завещание? Ведь я у него одна, так? — Она по-прежнему говорила равнодушно. Мистер Хейл — старый болтун. Он вообще не человек, он — черный костюм и неодобрительная гримаса. Она невпопад сказала: — Будьте добры, мне нужны деньги. У меня совсем ничего нет. Я на последние купила конфеты — заставила мамзель остановить такси, выскочила и схватила их. Все было мрачно до безобразия, я почувствовала, что без конфет просто умру.
Мистер Хейл на это никак не отреагировал. С пугающей торжественностью он спросил:
— Вы совсем не помните свою мать?
— Нет, конечно. Мне было всего два года.
— Когда она умерла?
— Наверное…
— Мисс Стандинг, не скажете ли вы мне девичью фамилию матери?
Она покачала головой.
— Ну как же! Вы должны знать!
— Я не знаю… — Поколебавшись, она сказала: — По-моему, меня назвали в ее честь.
