Глаза Гейла Брэндона лукаво блеснули. Он был оживлен.
— Как жаль! — посетовал он. — Ну хорошо, я не буду просить вас выбирать. Мне просто очень интересно узнать, какое из этих украшений вам нравится больше. Я решил поступить таким образом: скажем, мне нравится какая-то из этих вещей. Если окажется, что вы тоже ее выбрали, тогда в пользу именно этой вещи будет уже два голоса. Понимаете, что я имею в виду?
— Но мой голос нельзя принимать во внимание, потому что я в полном неведении. Я даже не знаю цвета волос вашей дамы.
Губы Брэндона тронула улыбка.
— Ну, у нас у всех когда-нибудь будут седые волосы. Я надеюсь, что она будет долго носить это украшение. Так что разумнее выбрать то, что всегда будет выглядеть хорошо, даже когда среди золота появятся серебряные нити.
Значит, у нее золотистые волосы… Они, как правило, не становятся по-настоящему седыми. Рейчел сказала:
— Если она светловолосая, ей пойдут изумруды и сапфиры.
— Но, мисс Трихерн, я не говорил, что она светловолосая.
— А мне показалось, что говорили. Даже процитировали строчку из песни о серебряных нитях среди золота.
— Но это же просто образное выражение. А ее я не назвал бы светловолосой, разве только поэтически. Мне кажется, любое из этих украшений, ей пойдет. Но я был бы очень вам признателен, если бы вы сказали, что нравится именно вам, мисс Трихерн. Мне хочется знать мнение женщины.
Рейчел несколько презрительно засмеялась:
— Неужели вы и правда считаете, что все женщины одинаковы?
Брэндон тоже засмеялся:
— Это было бы очень скучно. Но меня действительно интересует ваше мнение. И еще любопытно, нравится ли вам то же, что и мне. А потом спросим мистера Эндерби, какую из этих вещей он бросился бы спасать, если бы в лавке вспыхнул пожар.
Томас Эндерби невольно протянул руку, но тут же убрал.
Рейчел охватила вдруг необъяснимая веселость. Она протянула руку и дотронулась до веточки дуба:
— Ну, тогда эта. Меня она очаровала сразу. Но мне кажется, мистер Эндерби с ней не расстанется. По-моему, он тоже ею очарован.
— Как и я, — признался Гейл Брэндон. — Так что нас трое. Ну, так как, мистер Эндерби? Вы отдадите ее мне? Для прелестнейшей и добрейшей женщины на свете?
— Не каждому бы я ее отдал, — признался Томас Эндерби.
Вернувшись домой, Рейчел узнала, что благополучно избежала встречи с миссис Барбер. Элла выразила по этому поводу сожаление:
— И вчера тебя не было, и сегодня. Боюсь, Рейчел, как бы она не подумала, что ты ее избегаешь. Глупо, конечно, потому что она такой интересный и обаятельный человек. Я знаю, ей очень хотелось поговорить с тобой насчет сноса трущоб.
