— Вы имеете в виду, что не вернетесь домой сейчас?
Она покачала головой.
— Конечно нет. Сейчас я должна вернуться. Я имела в виду возвращение не телом, а душой — вернуться туда, откуда мне только-только удалось вырваться.
Мистер Дрейк взял обе ее руки в свои.
— Посмотрите на меня, Агнес! И послушайте, что я вам скажу! Вы никогда не вернетесь назад — даже если скажете мне, что передумали и хотите этого! Теперь вы свободны! А сейчас постараемся выяснить, когда мы сможем пожениться.
Джайлс не стал звонить. Он пришел в начале седьмого и застал Мид в гостиной съежившейся в кресле. Айви закрыла за ним дверь и удалилась на кухню. Мисс Мид очень повезло с этим приятным молодым человеком, думала она, хотя по ее сегодняшнему виду этого не скажешь.
Мид поднялась навстречу Джайлсу — она была похожа на бледную тень той девушки, которую он целовал вчера вечером. Сейчас, целуя ее, он почувствовал, что она холодна как лед и ее пробирает дрожь.
— Что случилось, дорогая? — встревоженно спросил Джайлс.
У Мид не было сил ответить.
Джайлс опустился в кресло и усадил ее себе на колени.
— В чем дело, глупышка?
Мид молчала, сотрясаясь от беззвучных рыданий.
— Что произошло? Перестань плакать и расскажи мне!
Да, она должна рассказать ему, но после этого ей уже никогда не придется сидеть у него на коленях. Все будет кончено раз и навсегда. Позволив себе еще несколько секунд ощутить тепло рук Джайлса, Мид подняла голову с его плеча.
— Джайлс, ты говорил, что не знаешь ее…
— Я не знаю очень многих. Кого именно ты имеешь в виду?
— Кэролу Роуленд.
— Похоже, имя вымышленное. Держу пари, что в детстве ее звали не так.
Прижавшись спиной к подлокотнику кресла, Мид посмотрела на Джайлса. Ее серые глаза расширились и потемнели; в лице не было ни кровинки.
— Она говорит, что ее фамилия вовсе не Роуленд.
— А разве кто-нибудь предполагал обратное?
— Она утверждает, что ее настоящая фамилия Армитидж…
— Что?!
— И что ты женился на ней.
Джайлс стиснул своими сильными руками плечи Мид, рискуя оставить на них синяки.
— Ты что, с ума сошла?
Мид немного полегчало. Он так рассердился, что даже сделал ей больно…
— Нет, — ответила она уже спокойнее. — Это ее слова. Кэрола показала мне письмо…
— От кого?
— От тебя. Оно написано твоим почерком, и в нем говорится, что ты согласен платить ей четыреста фунтов в год.
Руки Джайлса по-прежнему сжимали плечи Мид, но в его ярко-голубых глазах уже не было гнева.
— Четыреста в год? Кто-то все-таки рехнулся, дорогая, — надеюсь, не ты и не я.
