Рэй искоса взглянула на Билла. Лицо серьезное-серьезное, в глазах — ожидание. Похудел. Непослушные светлые волосы, как всегда, торчат в разные стороны. Пожалуй, чересчур даже красив для мужчины. Чем-то похож на Лайлу. Ох, не надо ему было в нее влюбляться! Да разве такой устоит перед хрупкой и беспомощной девушкой?
Билл перехватил ее взгляд.
— Рэй! Что случилось?
— Не сейчас, — торопливо ответила она, махая появившемуся из-за угла такси. — А ты похудел.
Билл нетерпеливо отмахнулся.
— А! Поезд сошел с рельсов. Чуть не месяц провалялся в больнице.
Рэй вздрогнула. Вот так. Железнодорожная катастрофа, больница… А могло быть и кладбище — и она не знала бы ничего до тех самых пор, пока не встретила бы мистера Румбольда. Только вчера он сказал ей: «Вы знаете? Билл Уоринг возвращается», а мог: «Вы уже слышали про Билла Уоринга? Погиб в железнодорожном крушении… Ужасно… Такой способный молодой человек…»
— О Билл! — воскликнула она, побледнев, и невольно схватила его за руку.
Билл посмотрел на нее и беззаботно расхохотался.
— Да что с тобой? Я здесь, и со мной все в порядке. Я же дал телеграмму, как только пришел в себя! Или ты не знала?
Рэй незаметно убрала руку.
— Нет. И подозреваю, что не я одна.
Билл нахмурился.
— Я послал ее Лайле еще три недели назад. Неужели вы с ней ни разу за это время не виделись?
— Теперь мы встречаемся гораздо реже.
— Ты хочешь сказать, вы поссорились? Или… Лайла больна?
— Нет, конечно нет. Просто у нее совсем нет времени. Ты же знаешь леди Драйден. И знаешь Лайлу… Она не смеет ее ослушаться.
Билл резко отвернулся и всю оставшуюся дорогу хмуро смотрел в окно. Все так же молча он расплатился с таксистом, подхватил вещи и поднялся вслед за Рэй в ее маленькую квартирку, которую она снимала на пару с пожилой кузиной. Как только дверь за ними закрылась, он решительно повернулся к Рэй.
— Что-то случилось? Рассказывай.
— Сейчас, — вздохнула Рэй.
Она отошла к пианино и принялась медленно стягивать перчатки, не поднимая глаз от полированной крышки красного дерева, в которой, как в темном старинном зеркале, отражались красные и бронзовые хризантемы. Кузина Рэй очень любила цветы.
— Да, случилось, — проговорила наконец она.
— Что?
— А разве Лайла тебе не писала?
— Нет.
— О господи! — вырвалось у Рэй. Она отошла от пианино и с мукой в голосе проговорила: — Но она должна была это сделать! Кто-то обязан был предупредить тебя.
— Предупредить? — переспросил Билл. — О чем?
Рэй помолчала, собираясь с духом. Оттягивать объяснение и дальше было невозможно. Она постаралась придать своему голосу твердость:
